– Не знаю, – Женя пожала плечами. – Мне кажется, что все было как обычно. По телефону? Конечно, он говорил по телефону, но у меня нет привычки подслушивать чужие разговоры, Саша очень этого не любил.

– Я не говорю подслушивать, я говорю – случайно услышала, – уточнила Лариса и пожала плечами: – В конце концов, это в ваших же интересах.

– Я ничего не знаю, Лариса, и если честно, знать ничего не желаю. Саши нет и уже никогда не будет. Если вам даже и удастся найти того, кто его убил, Сашу этим не вернуть, я как являюсь вдовой, так ею и останусь, – раздраженно проговорила девушка.

– И вам совершенно все равно, что убийцы спокойно разгуливают на свободе и, может быть, в этот самый момент готовят еще одно преступление? – спросила Лариса, пристально посмотрев на Евгению. – Не боитесь, что следующей жертвой станете вы?

– Боюсь, конечно. Только влезать в это дело у меня нет совершенно никакого желания.

– Вы уже влезли в него, даже не подозревая об этом. Что за человек приходил к вам сегодня? Почему вы решили, что если отдадите украшения, а их еще надо отыскать, то вас оставят в покое? А вдруг они решат убрать всех свидетелей? Поймите, девочка, что раз за эти побрякушки убивают людей, то они непростые. Это хотя бы вы понимаете? Впрочем, я не навязываюсь, если вы не хотите принять мою помощь, то я умываю руки. Поступайте так, как считаете нужным, хозяин барин. Давайте закончим этот ненужный разговор.

– Хорошо, я согласна, – сказала Евгения, – не обижайтесь, меня и в самом деле испугал сегодняшний посетитель. Я уже никому не верю. Эти украшения действительно непростые, тот человек принес с собой фотографию, к сожалению, она осталась дома. Если бы вы только видели их, это настоящее произведение искусства.

– Не эту фотографию вы, случайно, имеете в виду? Я нашла ее в вашей квартире, она лежала на полу, у ножки стола, – спросила Лариса и вытащила из сумки снимок.

– Да, это она. Теперь вы видите, что с меня требуют? Но я, честное слово, не знаю, где они могут быть спрятаны. Я такие вещи только и видела в Алмазном фонде, когда еще в школе училась. Мы сюда из Ростова на экскурсию приезжали. Ой, мамочки, что же теперь будет? – вдруг всхлипнула Женя и посмотрела на Ларису по-детски испуганными глазами. – Что я должна сделать?

– Ответить на все вопросы, которые я буду вам задавать, и рассказать все без утайки. Только в этом случае я смогу хоть чем-то вам помочь.

– Что я должна рассказать? Я готова, задавайте свои вопросы, – решительно проговорила Евгения и вытащила из сумочки носовой платок, чтобы вытереть слезы.

Когда Женя закончила свой недолгий рассказ, Лариса на несколько минут задумалась, а потом решительно сказала:

– Так, Женечка, я думаю, что возвращаться домой вам совсем не обязательно, да и небезопасно.

– А куда же мне прикажете податься? Где, по-вашему, я должна жить? Моя подруга Вера сама живет на съемной квартире, и ту ей любовник снимает. Он приезжает практически каждый день, мне неудобно проситься к ней на постой, там всего одна комната. К Сашиным родителям идти? Но это же совершенно бессмысленно, наверняка эти люди знают, где они живут. Да и что я им скажу? Что меня хотят убить? Такого делать ни в коем случае нельзя, у моего свекра больное сердце. И потом, я же работаю, если дома появляться не буду, так они меня на службе найдут. Нет, Лариса, я должна вернуться домой. Не знаю, конечно, чем все это закончится для меня, но другого выхода я не вижу.

– Вы что же, совсем не боитесь? – опять спросила Лариса.