Известие о смерти Симагина не только огорчило Лару, но и немного испугало: она вспомнила записку Илоны и удивилась, как девушка могла угадать то, что может случиться. В то утро, прочитав записку и слова «неизвестно, кто будет следующим», она подумала, что секретарша Буховича слишком эмоциональна. Ну да, ведь ей довелось испытать гораздо больше, чем остальным: в конце концов, Бухович был для нее не только начальником, и у правоохранительных органов возникло много вопросов к Илоне.

В банк опять прибыли следователи. Но сейчас они опрашивали водителей, уборщиц, рабочих… Собираясь выйти из банка, Лара спустилась в вестибюль и увидела Алексея, разговаривающего с охранником. Пройти мимо, как будто ничего не случилось, было бы невежливо. Она положила ключ от кабинета на стойку, расписалась в журнале и повернулась к беседующим мужчинам. Оба тут же замолчали и шагнули к ней, ожидая, судя по всему, вопроса. Охраннику было за сорок, и внешне мужчина походил на вышедшего в отставку полицейского. Не дав Покровской даже рта открыть, он произнес:

– Я всегда говорил, что лучше водку пить, чем импортное пойло.

– Вы это к чему? – не поняла девушка.

– Ведь Симагин виски траванулся, – начал объяснять секьюрити, – а вот если бы принял нашей родной…

Алексей выдвинулся вперед, словно отгораживая Лару от не умеющего шутить человека, и объяснил:

– В кабинете начальника АХО на столе нашли пустую бутылку из-под виски.

Лара промолчала. Поскольку охраннику не терпелось продолжить разговор о качестве напитков, Алексей взял девушку под руку и повел к двери.

– Я вас провожу.

Ей почему-то показалось, что он специально дожидался ее, чтобы проводить до самого дома. В этом не было ничего такого, что могло бы скомпрометировать Покровскую в глазах сотрудников. Но, во-первых, кроме охранника, никого больше в вестибюле не было, а во-вторых, она незамужняя женщина и может позволить провожать себя кому угодно. К тому же парень вполне обаятельный и на рабочего мало походит, тем более когда на нем нет спецовки.

Вышли на улицу, и Алексей сразу остановился. Стало понятно почему: возле своего автомобиля расположился Гущин, который, дождавшись, когда взгляд девушки упрется в него, распахнул дверь машины и предложил:

– Позвольте вас подвезти?

– До свидания, – попрощался с Ларой Алексей.

– До завтра, – кивнула она в ответ.

Расставаться с ним ей не хотелось. И не потому, что мужчина ей нравится. Просто ведь сейчас работник Следственного комитета опять начнет задавать вопросы, будет глупо улыбаться, а под конец разговора настаивать на приватной встрече.

Лара обернулась на дверь банка. Вроде из-за тонированного стекла за ней никто не наблюдал, и она юркнула в салон. Гущин тоже сел в машину, на сей раз за руль, так как был один, без Николая, и завел двигатель, но не тронулся с места. Судя по всему, Владимир никуда не спешил.

– Это дело тоже вам поручили? – поинтересовалась Лара.

– Какое? А, вы имеете в виду сегодняшний случай. Нет, не наш вариант. Бытовуха – дело полиции, мы занимаемся лишь криминалом. Этот ваш… как его…

– Симагин, – подсказала Лара.

– Ну да. Симагин просто принял большую дозу суррогатного алкоголя. Содержимое бутылки отправили на экспертизу, но из нее так метанолом несет, что и без экспертизы все ясно. Жена, то есть уже вдова покойного, сообщила, что муж уходил из дома в нормальном состоянии и без бутылки. Видимо, он приобрел виски по дороге на работу. Из дома уехал в восемь тридцать утра, ровно в девять был в банке, если верить записи в журнале прибытий.