Три раза Ангел смотрел в лицо смерти, сходясь с отъявленными негодяями, пока не усвоил кредо своего учителя. Три раза спасся, хотя и с помощью посторонних. Три раза оставался в долгу, а он был не из тех людей, которые чувствуют себя спокойно, имея за душой долг. Дважды расплачивался, второй раз совсем недавно.

Он появился в этом городке, надеясь заплатить по третьему из счетов. И как раз отправился разыскивать Льюиса Пикенса, чтобы разобраться с ним, когда дорогу ему преградил этот мальчишка.

Ему удалось узнать только прозвище юнца – Грешник Том. В книге приезжих в гостинице значилось именно оно. Парень был в городе проездом, как и сам Ангел, и никто не мог сказать, кто этот Грешник Том – матерый убийца или всего лишь молодой дурак. Черт возьми, Ангел терпеть не мог неопределенности, не любил убивать вслепую. Он не искал этого поединка, пытался уклониться от него, но, коль скоро вызов прозвучал, не мог отклонить его. Грешник Том почему-то страстно желал убить его. Ангел должен был принять к сведению его желание, чтобы избежать упреков совести.

Грешник Том с явным наслаждением растягивал время, медленно приближаясь к противнику. Двадцать футов, пятнадцать… Наконец в десяти футах он остановился. Ангел предпочел бы стрелять с большего расстояния, но сейчас выбор был за его соперником. Ему приходилось слышать, что на востоке человек, которого вызвали на поединок, имел право выбирать оружие, мог даже сражаться на кулаках, если хотел. Происходи все там, Ангел с удовольствием вколотил бы в этого юнца немного ума, вместо того чтобы убивать его. Но на Западе все иначе. Здесь, если ты носишь на поясе револьвер, то должен им воспользоваться.

Подбитая мехом куртка Тома уже была расстегнута и распахнута, руки напряженно застыли у пояса – он был готов к поединку. Очень медленно Ангел распахнул свой макинтош. Не глядя на руки своего противника даже для того, чтобы понять, не дрожат ли они, он смотрел в его глаза.

Наконец решил в последний раз попытаться кончить дело миром.

– Мы не должны делать этого. Здесь вас совершенно никто не знает. Вы можете просто уехать отсюда.

– Забудьте об этом, – ответил юнец, окончательно успокоившись, – он решил, что Ангел боится драться с ним. – Я готов.

Поблизости никого не было, так что никто не слышал вздоха Ангела.

– Тогда приготовьтесь к смерти, мистер. Не в моем обычае ранить противника.

Том Прайн, двадцати одного года от роду, тоже не имел намерения ранить кого-то, да и с револьвером он обращался проворнее. Он выхватил и вскинул револьвер секунды на две раньше Ангела. Этого времени ему вполне хватило бы, чтобы надежно прицелиться, если бы у него хватило терпения, но Том в поисках славы действовал торопливо и безрассудно. Пуля из его револьвера, просвистев в дюйме от плеча Ангела, зарылась в грязь в дальнем конце улицы. Ответное движение Ангела было молниеносным. Том не мог бы упредить его, даже если бы и захотел, а прицел опытного стрелка оказался смертельно верен.

Том Прайн приобрел некоторую известность, хотя слава его не разнеслась столь далеко, как он того желал. О нем говорили еще довольно долго после этого происшествия, а эпитафия на его могиле гласила: «Здесь покоится Грешник Том. Он бросил вызов Ангелу Смерти и проиграл».

Владелец похоронного бюро в этом городишке определенно отличался профессиональным чувством юмора.

Поравнявшись с камином, Кассандра Стюарт изящным движением положила в огонь полено. Лежавшая в противоположном углу комнаты кошка подняла голову и недовольно фыркнула. Девушка взглянула на кошку и пожала плечами.