«Дом стоит, свет горит. Из окна видна даль…»
Лера осторожно выдернула наушники из ушей Игната и закончила фразу:
– … «Так откуда взялась печаль?»
Игнат обернулся, зарылся лицом в любимые рыжие кудряшки, тихонько поцеловал жену и сказал:
– Все хорошо, мой Огонек… Просто вечер странный. Пойдем спать, родная.
***
Хуже всех в эту ночь спалось Игнату. Ему снились черти, ножи и пицца. Он стонал и рычал во сне, Лера тихонько гладила его по щеке, шептала молитву, и на какое-то время муж успокаивался.
А сама Лера долго-долго не могла уснуть. Временами ей почему-то казалось, что их Серафима – только сон, а на самом деле никакой дочери у них нет, и виновата в этом она. Лера в панике вскакивала и неслась в комнату Серафимы, слушала ее легкое дыхание, в мягком свете ночника всматривалась в дочкино личико и немного успокаивалась.
«День икс» не прошел для семьи Звонаревых даром…
Наконец уснула и уставшая Лера. Два ангела несли стражу возле спящих молодых людей.
А Натанэль, привычно раскинув крылья над детской кроваткой, внимательно наблюдал за всем, что творится вокруг.
Глава 3 Пробуждение
Родители Валерии – отец Максим и матушка Лидия, ушли из жизни три года назад, буквально один за другим.
Первым от обширного инфаркта отошел ко Господу отец Максим. Следом за супругом, через месяц, с этим же диагнозом, отправилась в «путь всея земли» и матушка Лидия.
Лера очень тосковала по родителям, каждый день исправно читала псалтирь, подавала записки об упокоении…
В церковь, после смерти родителей, они с Игнатом ходить не перестали. Исповедались, причащались, приучали к церковной жизни маленькую Серафиму.
Ходили в тот же храм Святой Троицы, где когда-то служил настоятелем отец Максим, где они венчались и крестили маленькую дочку.
Серафима в храме чувствовала себя, как дома. Поначалу, как и все дети, службу практически не слушала, играла и тихонько разговаривала с Михой, сидя на лавочке у входа, или прямо на коврике возле одной из колонн.
Каким-то непостижимым образом, играя и болтая, она успевала внимательно следить за течением службы. Когда надо – кланялась, когда надо – крестилась. Сначала сама, потом брала тощую лапу Михи и учила «креститься» его.
Постепенно вокруг Серафимы сложилась своя маленькая, детская «общинка». Благодаря солнечной девчушке, и остальные дети, как могли, участвовали в богослужении.
После причастия Серафима становилась задумчивой, даже веснушки бледнели. Долго молчала, и только ближе к вечеру становилась обычным и привычным проказливой и неугомонной Конопушкой.
В детский сад Серафима не ходила. Валерия, успешно окончив иняз, работала с переводами дома.
Игнату принадлежала небольшая строительная компания.
В общем, быт был налажен.
По утрам и вечерам вместе читали молитвы, которые очень внимательно слушала Серафима. Хотя родители очень сомневались в том, понимает ли она хоть слово из того, что читается. Но… Глядя на внимательное личико дочери, на ее сосредоточенный взгляд, устремленный на иконы, можно было подумать, что да, понимает. Кто знает, о чем на самом деле думают такие маленькие детки…
***
Ремонт, учитывая специальность хозяина дома, в квартире был сделан идеальный. Любо-дорого посмотреть.
Только старенький иконный угол решили не трогать и ничего в нем не менять. Никакие современные стеллажи или полочки не сравнятся с теми старинными киотами и деревянными резными полками, на которых были расставлены иконы. Все оставалось так же, как и при родителях, и это согревало и немного утешало Леру. Игнат своих родителей и вовсе не помнил, они погибли где-то в горах под лавиной. Его воспитывала старенькая бабушка, которая умерла, когда Игнат служил в армии.