– Отстаньте, – опускает взгляд. – Уходите, прошу!

– Меня твой парень пригласил, забыла? – усаживаюсь рядом. – Садись.

– Нет, я… – запинается.

– Если хочешь, конечно, пошли купаться.

В одно движение стягиваю с головы футболку, оставаясь в одних шортах.

У Ангелочка открывается рот от удивления. Она неприлично долго залипает на моих покрытых затейливыми ацтекскими узорами плечах, спускается взглядом чуть ниже и тут же краснеет.

– Ну что, идем купаться? – усмехаюсь, поигрывая мышцами.

– Нет, – сдается она и садится. – Давайте лучше тут посидим.

– Давай, – соглашаюсь и придвигаюсь чуть ближе. Уверен, что моя близость волнует ее неискушенное воображение. Чувствую эти взволнованные флюиды, трепет ее нежного тела.

– Тебе нравится пляжный отдых? – спрашиваю.

– Нет, – грустно отвечает. – Не очень, на самом деле.

– Тогда почему ты тут? – вглядываюсь в ее профиль, стараясь понять. – Я наблюдал за тобой. Тебе явно невесело в этой компании.

– Да мне ни в какой компании не весело, – Вера находит тонкую палочку и начинает задумчиво рисовать что-то на песке. – Я всегда была белой вороной. Так что уже привыкла.

Прищуриваюсь. Так странно, но я вполне понимаю ее печаль. Раньше, в юности, я часто чувствовал себя также. Домашнее обучение не способствовало дружбе со сверстниками. А богатство моей семьи, также как их аристократические замашки откровенно отпугивали потенциальных друзей. Сперва это печалило меня, потом стало раздражать. Ну а со временем мне просто стало все равно, и я нашел себе другие увлечения…

– Это пройдет, – кладу руку поверх ее руки и начинаю управлять движениями ее кисти, держащей тонкий прутик. – Эти люди не способны понять тебя. Я вообще не знаю, зачем ты…

– Что? – она вдруг оборачивается ко мне, пронзая взглядом ясных синих глаз.

– Зачем ты общаешься с Васей? – морщусь, когда произношу его имя.

– Я его люблю, – не задумываясь отвечает она.

– Прям так уж любишь? – усмехаюсь, завершая задуманный рисунок ее рукой.

На песке получается небольшой ангел. С крылышками и нимбом над головой.

Кажется, или щечки Веры немного розовеют?

– Да, – повторяет, не глядя мне в глаза. – Прямо так люблю.

– А за что ты его любишь? – сам не знаю, зачем все это спрашиваю. Эта информация лишняя… Чтобы добиться от нее согласия, мне не нужно знать, за что она любит Васю. Мне вообще на это плевать…

Однако, Вера так непохожа на других женщин. В ней словно нет ни капли кокетства. Она говорит прямо то, что думает. Никогда таких не встречал. Это одновременно подкупает и… ставит в тупик.

– Людей любят ни за что-то, Вадим Дмитриевич, – она вздыхает. – А просто так. Разве вы не знали?

– Нет, – приподнимаю брови. – Понятия не имел. Значит, ты Васю просто так любишь, верно?

– Да, – отвечает будто с вызовом в голосе.

– А он тебя?

– Он… – Ангел неуверенно запинается, но мне этого достаточно, чтобы сразу понять ее больную точку. Она в нем не уверена. – Он тоже меня любит. По-своему.

Издалека раздается веселый смех и плеск воды. Кто–то включает музыку на колонке.

– Пошли посмотрим, чем там Вася занимается? – предлагаю ей.

– Не хочу мешать его веселью…

Господи! Да что с ней не так? Даже меня уже эта ситуация бесит!

Резко наклоняюсь и подхватываю ее под ноги.

– Пустите! – жалобно пищит, но на крик не срывается – боится привлечь к нам внимание. – Опустите меня сейчас же!

Ударяет по спине маленькими кулачками, но я не обращаю на это внимания.

Несу Ангелочка не на пляж, а за кусты. Подальше от любопытных глаз. Туда, где музыку почти не слышно, а по гладкой поверхности воды плавают белые кувшинки. Быстро захожу с ней в воду и опускаю девчонку в прохладу прямо так – в легком летнем сарафане…