– Вот и славно, – папа заключительно хлопает в ладоши. – Ну все, я пошел готовиться к летургии!

– Давай-давай, Александр! Торопись! – весело отвечает мама. – А ты, доченька, выходи, позавтракай с нами!

Мне так страшно еще никогда смотреть ей в глаза не было! Кажется, что она все поймет по одному моему виду. Однако, мама лишь радостно обнимает меня, и я утопаю в приятном аромате свежей выпечки.

– Как же я скучала… – шепчет она.

– И я, мамуль! И я…

Только в этом месяце сессию закрыла. Позади у меня первый курс консерватории. У родителей последний раз на Пасху была…

– Как там у тебя дела? – мама подливает мне еще чая. – Чем интересным вчера занималась?

Я чуть не поперхнулась от ее вопроса. Закашлялась.

– Да так, – опускаю взгляд и тут же краснею. – Ничего особенного!

– А с мальчиками не знакомилась? – заговорщически подмигивает мама. Округляю глаза.

– Мааам…

– Да ладно тебе, Вера! Пока папы нет, ты уж можешь мне признаться!

– Мам, ну у меня же Вася есть! Ты чего!

– А, ну да, – мама поджимает губы. – Вася…

– Да, Вася, – упрямо продолжаю. – Мы с ним…

– Вот что у вас общего, а? – хмурится мама, перебивая. – Вы и в школе-то дружили всего год. А теперь ты в Москве, а он… тут! Ну, что это за отношения?

– Нормальные отношения… – грустно отвечаю. – Он скоро тоже в Москву переберется. А вообще, – решаю сменить тему разговора на более безопасную. – Как там Марк поживает? Присылал фотки внучки?

Марк – мой старший брат. Они с женой пару лет назад переехали на Мальдивы. Он у нас пилот. У них с другом своя компания есть. Хотя папа и мечтал, что брат пойдет по его стопам и тоже станет священником, но Марк выбрал свой путь.

Мама обрадованно открывает фото на телефоне и спешит показать мне последние снимки. А я выдыхаю от облегчения. Хорошо, что не нужно больше «мальчиков» обсуждать! Ведь тот, с кем я вчера «познакомилась» совсем не «мальчик». Так что маме я, можно сказать, и не соврала!

Мы сидим на веранде какое-то время, пока к нам не возвращается отец и не начинает подгонять нас собираться. Надеваю длинное белое платье в пол и покрываю голову полупрозрачным светлым платком. Скромно, но со вкусом.

Сегодня я буду солировать в хоре церкви. Папа сказал, что прихожане соскучились по моему голосу. Спасибо им на добром слове.

В церкви пахнет ладаном. Повсюду блестит позолота. Вид святых, смотрящих вниз с икон, всегда умиротворял меня. Я верю, что Бог простит мне мои грехи. Верю в это и… делаю шаг вперед, начиная петь.

Акапелла разливается в волшебной акустике храма. Мне вторит хор. Так чисто на душе становится! Так красиво!

Прерываюсь в нужном месте, чтобы сделать глубокий вдох и смотрю в умиротворенные лица прихожан.

Но тут мой взгляд цепляется за фигуру в черном. Сердце будто кто–то кнутом ударяет, сбивая его размеренный ритм в рваный галоп.

Нет, мне показалось… Быть не может!

Приподнимаюсь на цыпочки, чтобы разглядеть стоящего в тени незнакомца. Темные волосы. Солнечные очки… черная рубашка и брюки… А эта ухмылка… Дьявольская, завораживающая… Нееет!

Перед глазами пляшут темные мушки. Тело бьет дрожь. Неужели, он мне не привиделся? Неужели, сам Дьявол посетил это священное место?

Он пришел за мной… Но как? Как нашел меня?

Не сразу замечаю, что в церкви повисает гнетущая тишина. Прихожане с тревогой смотрят в мою сторону, ожидая продолжения песни, а я все молчу, нервно сглатывая застрявший в горле ком. Этот порочный демон словно лишил меня моего дара. Он лишил меня голоса…

В этот момент мужчина выходит из тени и снимает очки, обдавая меня взглядом порочных серых глаз. Что–то внутри надрывается… Чувствую слабость в теле и… все вокруг погружается во тьму.