– Не любишь охотников, приравнивая их к маньякам? – прищурился парень, отчего-то заинтересованно поглядев на меня.

Точно охотник. Или маньяк. Одна фигня, я такого точно выгоню…

– Не нужна мне твоя помощь и двойная тройная оплата! – гордо заявила я, вздёрнув подбородок.

Да, Глеб, это  мой дом, и здесь твои приёмчики и твоё обаяние не помогут добиться цели!

– Нель… – надо же, по имени обратился! – Мне, правда, очень надо прожить здесь до осени…Ты не представляешь, насколько это важно.

Вот странный он человек! Всё же в его руках: можно жить здесь до осени, к чему всякие лишние договорённости? Жить и не бесить меня – всего-то! Тем более договариваться с Ивлевым казалось мне полным бредом: он достаточно непредсказуем, чтобы учудить нечто непростительное.

– Так живи до осени! – ответила я. –  Не косячь и живи!

– Понимаешь… – он замялся, а потом сказал как-то глухо и неуверенно: – Вдруг кто-то будет против, что я здесь… – он посмотрел мне в глаза, но я всё равно ничего не поняла.

Псих. Как же трудно с ним разговаривать! «До осени»! Да я уже от него устать успела за этот разговор!

– Кто? Кто будет против? – угрюмо спросила я, Глеб начинал надоедать.

Если сейчас начнёт выведывать, есть ли у меня парень, я точно прогоню этого типа взашей, а то вдруг Ира всё-таки права...

– Ну ты ж не одна здесь всё лето? – спросил так, что я поняла: это важный вопрос.

Это начинало злить, поскольку выходило, что ему развлекаться можно, но сам он переживает, чтобы его не выгнали… мои ухажёры? Или мои родители? Или кто?

Я совершенно не понимала логику его вопросов, но решила не отвечать. Ни к чему ему знать про то, что родители ненавидят Осётрино, а парня у меня нет.

– Слушай, Глеб! Если будешь так мне мозги есть с каждым вопросом, я с ума сойду! Да, я живу одна здесь! – было нелегко признаться, потому что показалось, что опасно говорить Глебу такое, и потому я добавила: – Большую часть времени живу одна. Но, может, в отпуск мой парень приедет жить сюда. Или приедут родители, друзья или просто родственники. Но, поверь, уж к тебе-то они точно не станут ревновать и выгонять из избушки… – я прыснула, поскольку мне показалась смешной формулировка. – Как лиса зайчика!

Мне показалось забавным, и парню, вроде бы, тоже. Пока он не вставил свой комментарий, моё настроение даже улучшилось.

– Мммм… – довольный Глеб улыбнулся. – Я уже зайчик, Сомова?

На это я презрительно фыркнула. Нет уж, на таких, как он, я не ведусь!

Оглядела его и обратила внимание, что он рукой массирует голову – то место, куда, видимо, пришёлся удар доски. Упаковка пельменей сиротливо лежала на траве рядом с тем местом, где Ивлев сидел. Надо будет вернуть пельмени Василию.

– Знаешь, Ивлев, я хотела ещё раз извиниться за соседа… – начала я.

– Так извиняйся, – он шагнул ближе, так, что я почти уткнулась бы носом в его грудь, если б не подняла голову и не отстранилась. – Рассказать, как симпатичная девушка может извиниться перед привлекательным парнем без лишних слов?

–Ты перебил меня! – возмутилась я, оттолкнув парня. – Я говорю: хотела извиниться! Хотела! Прошедшее время, смекаешь? Хотела, пока не увидела, что ты – это ты! – легко выкрутилась я.

– Меня, то есть, можно палкой по башке быть, а незнакомца нельзя? – притворно обиженно уточнил Глеб.

– Да! Тебя не только можно, но и нужно, может, хоть начнёшь думать прежде, чем говорить! – не осталась в долгу я.

Глеб улыбнулся мне и сказал то, чего я меньше всего ожидала услышать:

– Наступи, – попросил он, выставляя ногу ближе ко мне.

Надо же, до сих пор помнит.