- Чего ты хочешь? – тем не менее бесстрашно спросил, поравнявшись с представительным незнакомцем.

А тот усмехнулся улыбкой, от которой в жилах застыла кровь.

- Ты знаешь ответ. Я приехал забрать у тебя все. Все, что тебе не принадлежит. Все, что ты отобрал у Кости. Для начала…

На экране его смартфона появилась шестизначная цифра. Мужчина поднес гаджет к расширенным зрачками Мирослава.

- Срок – три дня. Это первоначальный взнос. Лишь ничтожная часть того, что ты задолжал. Советую не хитрить. Я знаю все твои шаги наперед. День промедления – и центр на Крещатике превратится в руины. Два дня – твоя прелестная жена-супермодель сломает на показе лодыжку по самую шею. Три – я познакомлюсь с твоей очаровательной дочерью. Продолжать?

Дворжецкий сглотнул. Сердце упало вниз.

- Не продолжать. – Голос показался ему чужим. – Я выплачу тебе эту сумму. Для начала, я могу узнать, с кем говорю?

- Назар Кириенко. Я сводный брат того, кого ты сдал, не моргнув глазом. И я пришел за тем, что причитается нашей семье…

Сигнал подъезжающего автомобиля заставил придавленного свалившимися новостями Мирослава вздрогнуть. Невидящими глазами с чувством надвигающейся беды, куда более масштабной, чем озвученные предъявы, наблюдал он, как «Ниссан Лиаф» медленно въезжает в ворота и останавливается рядом с тремя черными машинами. Да и негде ему больше было припарковаться.  И словно контрольный в голову – тотчас же открылась дверь. Стройные девичьи ноги в джинсах и кроссовках на высокой подошве коснулись пыльной земли.

Мирославу хотелось закричать «Беги!», но он застыл, глядя, как Настя выскакивает из машины. Сияющая, солнечная, сметающая все на своем пути очарованием цветущей юности и бьющего через край темперамента. Светлые волосы дочери развивались, пока она вприпрыжку бежала к нему, едва бросив взгляд на непрошенных гостей…

- Папа! Ты только не злись и не расстраивайся… Я сделала это! Посмотри! Мой первый парашютный прыжок!

Она уже рядом. Обнимает ошеломленного Мирослава, счастливо смеется, тычет ему в лицо телефон. На экране крутится запись. Его Настя парит в воздухе, удерживая руки инструктора, высоко над землей…

Ему хочется закричать. Просто взвыть. Потому что он не видит ничего: ни того, как на экране раскрываются парашюты, как счастлива его дочь. Видит лишь приподнятые вверх брови и потемневшие глаза непрошенного гостя. Они устремлены на Настю, и в этом нет ничего хорошего. Земля дрожит под ногами. И вместо того, чтобы тепло улыбнуться и поцеловать дочь, Мирослава кроет яростью. Яростью на себя.

- Как ты посмела явиться сюда? Прерывать мой разговор? Как ты себя ведешь?!

Настя недоуменно замолкает. Растерянно смотрит на Назара, охрану, прораба. Водителя. Сглатывает.

- Папа, я прыгнула! Ты же… знал, как это важно…

- Мы поговорим дома! – едва не срывается на крик Мирослав. Им движет желание защитить Настю любой ценой. – Уезжай сейчас же! Ты поняла меня?

- Но… - в глазах Насти появляются слезы. От такого обесценивание она шумно дышит и прячет глаза. – Это… это было так… Посмотри  же, я посвятила свой прыжок тебе…

- Домой! – все-таки срывается на крик Мирослав.

И тут, словно неизбежность рока, Назар делает шаг вперед. Настя замирает, подняв голову. А на губах незнакомца вновь появляется улыбка.

- Разрешите взглянуть? – он осторожно отнимает у Насти телефон. Смотрит, восхищенно цокает языком. – Вы смелая девушка. И очень красивая. Первый прыжок?

Настя на миг растерянно замирает. А потом, как зайчонок, идет в западню того, кто проявил фальшивый интерес к ее увлечению. На ее губах вновь улыбка, от которой у Кириенко темнеют глаза и сбивается дыхание. Он смотрит на юную девушку так, будто хочет ее съесть. Так это в данный момент видит Мирослав.