– И? – Алексей даже привстал.
– С квартиры Рощина. Звонили Петру Андреевичу на мобильник, но звонили с домашнего телефона режиссера.
– Немного странно, ты не находишь? – спросил Алексей. – Почему не с мобильного? Почему не на домашний?
– К телефону всегда подхожу я, – сказала Настя. – Видимо, не хотели посредников.
Она упорно не называла имен. Этой женщине трудно было поверить, что Петю убил кто-то из близких. Друг семьи.
– Понятно, – вздохнул Алексей. И Барышеву: – Что делать будем?
– Надо ехать к Рощину. Самарин живет за городом. А Рощин в центре. Нам все равно по пути. Поедем к Самарину через Рощина. Леха, придется воспользоваться твоей машиной.
– Машина что, – пробурчал Леонидов. – Завтра утром мы с женой тоже на дачу собирались. Ночевать, мол, там еще холодно, а на солнышке погреться в самый раз. А теперь, получается, накрылись мои выходные.
– Ошибаешься, – ощерился Барышев. – Работа – да. Накрылась. А что касается входных… Ты теперь свободен, и, кажется, надолго.
Алексей скрипнул зубами. Не удержался-таки, упрекнул! Ну да, он, Леонидов, бывший офицер милиции, гениальный, как все говорили сыщик – лох. И какой лох! Он сам себя в этот момент ненавидел. И избегал смотреть жене Волового в глаза.
Анастасия Вячеславовна провожать их не пошла. Гувернантка и дети на половине их родителей так и не появились. А интересно было бы побеседовать с женщиной. Молоденькая, хорошенькая. И – при чужих детях. В том, что касается шашней хозяина и гувернантки, Леонидов не дал бы ни единого шанса. Гувернантке. Но хозяин – не единственный мужчина, бывающий в доме. Есть и другие.
Теперь он знал: трагическая гибель Петра Андреевича связана с его хобби. Фехтование. Только эта сторона жизни большого человека и большого бизнесмена была окружена тайной. Обо всем остальном Леонидов по долгу своей службы знал.
Значит, четыре мушкетера. По аналогии Воловой должен был быть Портосом. Высокий, могучий, добродушный. Женившийся на госпоже Кокнар и обзаведшийся кучей маленьких Портосиков. Алексей невольно усмехнулся, представив Настю Воловую в роли госпожи Кокнар. Кто ж не играл в детстве в мушкетеров?
А что такое тогда Евгений Рощин? Не иначе как д’Артаньян. Неудержимый, весь заряженный на победу. Интересно на него посмотреть. Как же! Знаменитость! Чего хотел – добился.
реприза
Первый раз Евгений Рощин женился по расчету. Когда учился на последнем курсе, осваивал профессию театрального режиссера, и вскоре должен был защищать диплом. То есть, показать комиссии свой дипломный спектакль.
И вновь фехтование. На этот раз Шекспир. На «Гамлета» Рощин тогда не замахнулся, решил поставить «Двенадцатую ночь». Веселую комедию со счастливым концом. Постановка была насыщена фехтовальными репризами, которые Рощин всегда ставил с блеском. Спектакль получался веселым, но на душе у Евгения было мрачно.
А что дальше? Он уже понял: без родословной в мире искусства пробиться трудно. Ну, получит он диплом, где будет отмечена его отличная работа над дипломным спектаклем. Да, мило, хорошо, просто замечательно. Но на хорошее распределение рассчитывать не приходится. Все теплые местечки давно уже закреплены за своими. Талантливы они или бездарны, значения не имеет. У того-то папа заслуженный артист, у того-то известный режиссер, у той-то театральный критик. И все. В этой обойме Жене Рощину местечка нет. Хотя и его родители люди непростые. Но папа – ученый, к искусству отношения не имеет. Вот если бы Женя хотел заняться наукой… Более того, отношения с сыном у Рощина-старшего напряженные. Есть мнение: режиссер – это не профессия. Нет, папа будет только рад, если единственное чадо чувствительно щелкнут по носу.