– Орлова! Ты меня вообще слышишь? – Михей разозлился. Девушка витала в облаках и кажется вообще не собиралась возвращаться на землю. Разрушительная злая энергия начала подниматься в нем. Он с трудом себя контролировал. Проклятый мир бездарных людей, нет ему здесь спокойствия, ни места. Еще месяц, один месяц продержаться и все. Он запечатает портал и вернется назад. Совет закроет дело. Его братья не пострадают. Все вернется в прежнее русло.

В этот момент Анежка так глубоко погрузилась в себя, что увидела ауру лесника. Но это была не человеческая аура и вибрации от Михея шли не человеческие. Открытие просто потрясло девушку. Он не просто человек, он нечто большее, скрывающееся за личиной обычного лесника. И это нечто обитающее внутри тела лесника сейчас пугало Анежку до жути. Её затрясло, потом пробрал пот, стало не просто страшно. Хотелось бежать куда глаза глядят. Девушка пришла в себя и стала медленно на четвереньках отползать к деревьям, всё ещё не доверяя до конца своей интуиции.

– Далеко направилась?

Анежка поперхнулась, наткнувшись на мужские ботинки. Она не хотела смотреть в глаза Михея, кем бы он не был на самом деле. Она не желала ничего знать. Но и жить под одной крышей с лесным монстром- тоже не хотела. Сейчас в ней боролся инстинкт самосохранения с отголосками прошлой решимости. Как всегда, инстинкт победил хлюпкие доводы разума. Она молниеносно поднялась на ноги и со всей мочи рванула бежать в противоположное от лесника направление. Ей уже не важно было куда бежать, лишь бы подальше от того, кто называл себя Михеем. Пробежать удалось всего несколько метров. Хорошая подсечка заставила её со всего разгона полететь головой вниз. А так как Анежка не отличалась особой ловкостью, то пролетев немного, она упала в траву, больно ударившись щекой об землю, и заодно стесав до крови локти.

Михей не спешил поднимать девушку с земли. Пусть пройдет первый шок отпадения и в хорошенькой головке все станет на свои места. Женских истерик он не терпел и готов был сам заткнуть рот орущим стервам. Он не понимал, что за кнопки у таких женщин в голове. Наступившая тишина, стала действовать Михею на нервы круче самых громких воплей. Анежка не двигалась и не издавала ни звука. Она просто лежала на траве. Михей не ожидал такого поворота событий. Он, конечно, рад был смиренности и покладистости биолога Орловой, но её реакции шли в разрез с его представлениями. А где истерика? А где крики? Да, она напугалась ночью грозы, но ведь он с ней в палатки ночевал, пора и успокоиться.

– Орлова, ты чего лежишь? Вставай, давай. Может сломала руку? Прости, но я только так мог тебя остановить. У тебя, случаем не истерика? Или ты приведение в лесу увидела? Странная ты какая-то сегодня. –так как реакции не последовало, Михею пришлось приблизиться к неподвижной девушке и наклониться. Как только он пересек невидимую черту, Анежка резко развернулась и направила прямо в лицо лесника струю удушливого газа из перцового баллончика.

Михей схватился за глаза, из которых потекли слезы. Он ничего не видел. Невыносимая боль в глазах заставила его согнуться пополам. Когда первый шок прошел, он выпрямился и затем начал непрерывно кашлять, не в силах выдавить из себя ни слова. Но и на этом его страдания не закончились. Нос опух и стал нещадно жечь, выделяя столько жидкости, что не помог бы не один носовой платок.

Пока лесник корчился, пытаясь справиться с аллергической реакцией на ядовитый газ, Анежка встала с земли и осмотрелась. У неё было время всё спокойно обдумать и прислушаться к своей интуиции. Кем бы лесник не был, теперь он знал, что она не сдастся без боя. И уж точно не покинет заповедник по его указке. Она будет бороться за свои права и свою жизнь. У нее были свои планы на будущее, и она не будет прогибаться ни под человеком, ни под любым другим существом. Да и вообще, общаться больше с Михеем она не хотела. Откуда в ней взялась такая решительность и сила, она не знала. Обычно она ни с кем не воевала и ни за что не боролась, даже за свои собственные интересы. Просто плыла по течению. Но здесь в заповеднике в ней проснулась другая Анежка, которая не имела ничего общего с той, городской девушкой, изнеженной любовью и заботой близких, пребывающей в утопических мечтах, которые разбивались о жестокую реальность города. Там в городе ей не за что было бороться. Все казалось несущественной суетой, не затрагивающей её сердце. А здесь в лесу всё было настоящее, родное. Это была ее среда. И она приняла решение, единственное, которое ей подсказывало сердце. Пока Михей водил невидимым взглядом шарил руками вокруг, пытаясь хоть как-то облегчить страдания и найти рюкзак с водой, она быстро собрала палатку и двинулась к Чёрной речке.