В то же время, что подчеркивают многие близко соприкасавшиеся с Андроповым люди, «у него нацеленность на работу, на конкретные вещи была колоссальной, что в какой-то мере передавалось и коллективу. Не было озабоченности собственной персоной. У него была сатанинская преданность работе».

И именно в Будапеште, задолго до драматических событий осени 1956 г., послу Андропову пришлось познакомиться с официальными представителями в этой стране Комитета государственной безопасности при Совете министров СССР и их работой. В отличие от ранее существовавших резидентур советской разведки в столицах иностранных государств, в посольствах СССР в странах народной демократии появились официальные представительства КГБ при СМ СССР, призванные оказывать советническую помощь и налаживать взаимодействие с молодыми спецслужбами этих государств. На первых порах это была помощь в организации органов безопасности, в обучении для них кадров, оказание им советнической и иной практической помощи, обмен опытом оперативной работы, а затем, по мере роста оперативного искусства зарубежных коллег, – координация оперативных планов, обмен получаемой информацией и даже проведение совместных операций.

Представителем КГБ в Венгрии был опытный разведчик полковник Е. Т. Синицын, а его первым заместителем – полковник Г. Ф. Григоренко, которые были представлены, и в определенной мере, подчинены советскому послу[22]. До прибытия в Будапешт 24 октября 1956 г. председателя КГБ И. А. Серова их взаимодействие с Андроповым было особенно тесным.

Деятельность советского посла в Будапеште Ю. В. Андропова получала одобрение министра иностранных дел В. М. Молотова, в связи с чем он, в числе немногих послов, был приглашен, в качестве гостя, в Москву на XX съезд КПСС. Начавший свою работу в Большом Кремлевском дворце 14 февраля 1956 г. XX съезд Коммунистической партии Советского Союза, в силу целого ряда причин, действительно стал эпохальным событием мирового значения. Равно как и «секретный» доклад Первого секретаря ЦК КПСС Н. С. Хрущева о культе личности Сталина и его последствиях делегатам съезда 25 февраля, вызвавший раскол в советском обществе, а затем – и в международном коммунистическом движении[23].

Международное значение XX съезда КПСС определяется тем, что на нем были обнародованы новые принципы и приоритеты внешней политики СССР. Принцип мирного сосуществования государств с различным социально-политическим устройством был конкретизирован констатацией возможности отказа от войн, возможности их предотвращения. В то же время была отмечена неизбежность острой идеологической борьбы между двумя социальными системами – миром социализма и миром капитализма.

Немалое внимание в решениях съезда также было уделено вопросам сотрудничества с социалистическими странами и государствами, избравшими некапиталистический путь развития.

Следует особо подчеркнуть, что одобренные съездом основы внешней политики СССР не остались лишь политическими декларациями, а последовательно реализовывались в дипломатических и политических акциях советского правительства.

В отчетном докладе ЦК КПСС съезду критика культа личности И. В. Сталина прозвучала лишь в третьей части доклада, да и то достаточно обтекаемо:

– Опыт показывает, что малейшее ослабление социалистической законности враги Советского государства пытаются использовать для своей подлой, подрывной работы. Так действовала разоблаченная партией банда Берия[24], которая пыталась вывести органы государственной безопасности из-под контроля партии и Советской власти, поставить их над Партией и Правительством, создать в этих органах обстановку беззакония и произвола. Во враждебных целях эта шайка фабриковала лживые обвинительные материалы на честных руководящих работников и рядовых советских граждан…