Амарян прекрасно знал «пунктик» своего начальника, к тому же занимался первоначальной оценкой донесений, и уже успел понять, что на этот раз попало к ним в руки. Поэтому следующей реакции следователя совсем не удивился.
– Так-так-так, – азартно потер руки Гурченко. – Похоже, не зря вокруг этого парня скандалы возникают. Есть за ним грешки, а как же. И ведь не получится такого нахрапом взять, отобьется. Тут тоньше надо. Значит так, установить слежку за Огневым и его институтом. Подробно изучить контакты этой Белопольской. Как часто она пишет отцу. Что в тех письмах. Насколько осведомлен о таких контактах Огнев.
– В его институте работают и наши товарищи. Их подключать? – осторожно поинтересовался Амарян.
– Нет, – тут же отмел этот вариант Василий Кондратьевич. – Этот Савинков давно с Огневым работает. Может быть уже перевербован. Зови Кутепова, Азат. Будем раскручивать этого «молодого да раннего».
«Это ж надо, – радостно покрутил головой Гурченко, – проколоться на том, что взять к себе на работу дочь сбежавшего белогвардейца, да к тому же состоящего в РОВС! Вот на таких мелочах и попадаются не профессионалы!»
***
Расследование нашей комиссии продолжалось целую неделю. И то, материалов набралось столько, что уже не только я осознал всю глубину той ж. куда чуть не угодила наша страна. Председатель исполкома был снят с должности уже на второй день. Секретари горкомов тоже не удержались на своих постах. Про директоров и говорить нечего. На третий день срочно было вызвано из столицы «подкрепление» – люди, обязанные временно заменить не оправдавших высокого доверия уже бывших членов партии. Кроме того в срочном порядке изыскивались продукты для всей области. Главная задача – не допустить бунт, а для этого надо накормить людей. Но сделать это нужно было не в ущерб населению тех территорий, откуда будут эти продукты изъяты. Тоже не простой вопрос, но хоть заниматься им не нам поручили. И самое плохое во всей ситуации это то, что виноваты во всем не отдельные члены партии. Точнее, не только они. Проблема гораздо глубже. При экспресс-допросах, которые проводили ОГПУшники под руководством Перевалова, выяснилось, что поставленные на высокие посты люди искренне не понимали, что они сделали не так. И вывод был лишь один – полная некомпетентность из-за отсутствия базовых знаний по управлению. Ну а вторая проблема в том, что особо и учиться эти люди не хотели и выгребали за счет приобретаемого горького, в основном для их подчиненных, опыта и умению «красиво подать свои достижения».
Домой я вернулся вымотанным. В первую очередь – эмоционально. Было тяжело общаться с рабочими, многие из которых искренне ненавидели всю советскую власть скопом, и меня заодно как ее представителя – в частности. Лишь под конец этой командировки, когда пришли первые партии продуктов и их стали раздавать рабочим, чтобы довести уровень их довольствия до среднего по стране, накал страстей утих. Но работы там предстояло еще много.
Глава 7
Март 1932 года
– Это просто ужас, – услышал я голос Люды из кухни.
Сам я в этот момент завтракал и блаженствовал, что нежданная и такая утомительная командировка завершена. Однако восклицание жены заставило меня насторожиться и тут же выйти из-за стола. Люду я нашел в нашей комнате, читающей газету.
– Что произошло?
– Представляешь, в США расстреляли рабочих! – подняла она на меня испуганное лицо. – А ведь люди просто вышли на демонстрацию! У них нет еды, и они просто хотели добиться от директора выплаты им зарплат! Как хорошо, что у нас такого нет.