Мальчишка исхитрился одновременно побледнеть и покраснеть – лицо у него пошло пятнами, нижняя губа задрожала, а глаза чуть не вылезли из орбит. Казалось, будто он готов кинуться к этой надписи. Но он не кинулся, и мой план провалился[24].

Мальчишка поспешно осмотрел знаки на полу.

– Злокозненный демон! В пентакле нет изъяна – и он по-прежнему удерживает тебя!

– Ну ладно, ладно, я приврал. – Я уменьшился в размерах и сложил крылья под горбом. – Так ты хочешь получить этот Амулет или как?

– П-положи его вот в этот сосуд.

В самом узком месте между двумя кругами на полу стояла небольшая стеатитовая чаша. Я снял Амулет Самарканда и с изрядным облегчением кинул его в чашу. Мальчишка наклонился за ней. Я внимательно следил за ним краешком глаза: если бы его нога – да что там нога, пальчик! – оказалась за пределами круга, я сцапал бы его быстрее, чем богомол муху.

Но мальчишка был для этого слишком умен. Он извлек из кармана потрепанной куртки палку. На конце ее торчал проволочный крючок, подозрительно напоминающий разогнутую скрепку для бумаг. После пары осторожных попыток мальчишка зацепил этим крючком за край чаши и втащил добычу в свой круг. Потом он поднял Амулет за цепь и скривился.

– Ну и вонь!

– Я тут ни при чем. Все претензии – к Ротерхитскому коллектору сточных вод. Ну, и во вторую очередь – к тебе самому. Я всю ночь только и делал, что спасался от погони, и все из-за тебя. Тебе еще повезло, что мне вообще удалось из этого выпутаться.

– За тобой гнались? – почти что с нетерпением спросил он.

Неправильная эмоция, малый. Попробуй страх.

– Половина всех демонов Лондона. – Я закатил глаза и прищелкнул клювом. – Имей в виду, мальчик, – они идут сюда, желтоглазые и хищные, они стремятся схватить тебя. Ты беззащитен перед их силой. У тебя остался один-единственный шанс: выпусти меня из этого круга, и я избавлю тебя от их когтей[25].

– Ты меня что, за дурака держишь?

– На этот вопрос отвечает сам Амулет в твоих руках. Ну да ладно, неважно. Все, я выполнил задание. Желаю тебе приятно провести краткий остаток жизни!

Мой облик замерцал и начал рассеиваться. Из пола поднялся зыбкий столб пара, словно для того, чтобы поглотить меня и унести прочь. Увы, это были лишь мечты. И пентакль Адельбранда позаботился, чтобы они не сбылись.

– Ты не можешь уйти! У меня есть для тебя другое задание! Ты выполнишь еще одно деяние по моей воле.

Больше всего – даже больше, чем повторное пленение, – меня раздражали мелькавшие в его речи архаизмы. «Деяние», «злокозненный демон»! Каково, а? Да так уже лет двести как никто не говорит. И ежу ясно, что мальчишка выкопал все это из какой-то старинной книги.

Но архаизмы архаизмами, а он был прав. Большинство обычных пентаклей связывают тебя лишь на один раз, для одного поручения. Выполнишь его – и гуляй. Если ты снова понадобился волшебнику, ему придется проделывать всю канитель с вызовом с самого начала, а это довольно утомительно. Но на пентакль Адельбранда это не распространяется. Его дополнительные линии и заклинания запирают дверь, и ты вынужден остаться и исполнять дальнейшие приказы. Пентакль Адельбранда – сложная магическая формула. Для нее требуется сила и сосредоточение взрослого. И потому я перешел в наступление.

Я позволил столбу пара опасть.

– Ну так и где же он?

Мальчишка был занят: вертел Амулет Самарканда в бледных руках. Он оторвался от созерцания и рассеянно взглянул на меня.

– Кто – он?

– Босс, твой наставник, серый кардинал, тот, кто стоит за кулисами и дергает за ниточки. Тот, кто втравил тебя в это дело, кто научил тебя, что нужно нарисовать и что сказать. Тот, кто так и будет тихо-мирно сидеть в тени, когда джинн Лавлейса поволочет твой истерзанный труп по лондонским крышам. Он затеял какую-то игру, о которой ты даже не догадываешься, сыграл на твоем невежестве и мальчишеском тщеславии.