– Какой капитан? – очнулся Кари и добавил, словно припоминая: – Ах, да! Капитан-муаллим* в его свите тоже едет…

Он вдруг стал подниматься рывками, и она неожиданно оказалась стоящей рядом с ним в своём стареньком платье.

Весенний сад пропал.

– Я сам принесу тебе твой халат, – вдруг выдавил Кари ужасно сердито и отрезал: – Я слетаю за ним на своём ковре-килиме.

На нём уже оказались ширваль, и он быстро, но старательно обматывал талию кушаком. Золотые нашейные цепи его качались по широкой обнажённой груди и звенели. На Марианну он не смотрел.

– Нет-нет, не надо! Я не хочу тебя утруждать, – выпалила она первое, что пришло ей в голову. – И потом, у меня появилось желание прогуляться по пустыне.

– По пустыне нельзя разгуливать хорошеньким женщинам, и особенно таким красавицам, как ты, – быстро ответил он. – «Люди пустоты» могут быть очень злыми.

Тут он посмотрел на неё. В его глазах она увидела скрытую горечь, и поняла, что Перстень Паломника он ей точно не даст. Кари оправил платье-гумбаз и уже направился к выходу из кухни.

– Ты хотел сделать сегодняшний Дым Появления бесцветным? – крикнула она ему в спину. – Так вот. У тебя не получилось!

Кари опешил и обернулся, останавливаясь. Рука его замерла на дверном крючке.

– Как не получилось? – Не понял он. – Дым был прозрачный, но с лёгким розовым оттенком и запахом миндальных лепестков.

– С запахом цветущего миндаля? – переспросила она и выпалила: – Нет, это у тебя не вышло!

И тут Кари, кажется, понял и заявил ей в отместку своим самым ядовитым тоном:

– Сегодня твои «мушки» получились прогорклыми!

Она зло швырнула в него подушкой, но Кари уже исчез. Она крикнула вдогонку:

– Я не хотела ссориться!

Но он не ответил ничего.

****

Она встала и подняла с пола подушку. Прижала её к груди, обняв двумя руками. Постояла в раздумьях, и услышала стук в дверь. Откинула крючок – в открывшийся проём заглядывала соседка, которая спросила:

– У тебя здесь мужчина? Я слышала мужской голос.

Марианна не ответила. Так же обнимая подушку, она пошла от входа, впуская соседку на кухню. Обернулась, глянула на неё исподлобья, пробормотала задумчиво:

– Мужчина? У меня? Ты же видишь, что никого нет…

Соседка заозиралась, она даже под разделочный стол заглянула – там стояли небольшие корзинки для снеди, уже почти пустые. Марианна была расстроена своей неудачей, глубоко потрясена ссорой с Кари и не знала, что ей теперь делать. И всё же она позабавилась в душе, глядя на соседкины поиски. Спросила у неё:

– А что ты хотела?

– Занять у тебя огурцов, – ответила соседка.

Причём ответила так, что Марианна сразу очнулась от своих переживаний, посмотрела на неё внимательно и осторожно переспросила:

– Огурцов? А что же огурцы с твоего огорода?

– У меня не растут почему-то.

– Тогда пойдём в мой огород, сама выберешь…

Марианна накинула на голову узорчатый покров, закрывая нижнюю часть лица: теперь ей, вдове, не пристало разгуливать с неприкрытыми волосами, а чепчики она не любила.

И соседка тут же воскликнула:

– Какой красивый покров! Мужчина подарил?

Марианна чертыхнулась всевидящим глазам завидущей соседки и ответила:

– Это подарок мужа… Недавний. Ещё не надевала ни разу.

По дороге в огород она постаралась, чтобы покров не выглядел таким красивым и узорчатым… И вообще! Пусть он будет незаметным! Да-да, пусть будет вот таким, словно уже застиранным и линялым.

Девочки ещё играли. Марианна, хоть и была занята всё это время, но не забывала присматривать за ними, подсовывая им игрушки, но так, чтобы кроме самих девочек этих кукол никто не видел. Для посторонних эти красавицы-куколки в нарядах от лучших кутюрье ХХI века были простыми тряпичными человечками с нарисованными лицами. Поэтому соседи, как дети, так и взрослые, всегда удивлялись тому азарту и даже восторгу, с каким играли её малышки с этими уродцами.