Да.

— Нет.

— О, да брось, — закатив глаза, раздраженно отзывается она. — Все мы знаем, что Малоун Фоули не влюбляется! — Влюбляется, как оказалось. — Он не заводит серьезных отношений! — Пока еще нет, но надеюсь изменить это. — Он не строит планов на жизнь с конкретной девушкой! Он свободен, как ветер!

А как же хочется быть несвободным! Раньше — да, для меня было важно, чтобы ни одна девушка не могла заявить на меня права. Чтобы ни одна из них не держала меня на коротком поводке у своих ног. А сейчас я ловлю себя на мысли, что сам добровольно усядусь у конкретных ног и буду, как преданный пес, заглядывать в прекрасные глаза хозяйки в ожидании ласки. Я готов вынуть свое сердце и положить ей на колени, чтобы она накрыла его своими изящными ладонями и охраняла от чужих посягательств.

— Ладно, — выдыхает Дикси, восстановив дыхание. — Я все поняла. Прости за истерику, она была лишней.

Я встаю и обнимаю ее, а она вцепляется в меня мертвой хваткой. Я слышу, как она шумно втягивает носом мой запах, чувствую, как сминает майку на спине. Но ничто внутри меня не отзывается на ее отчаяние. Я как будто мертв для всех остальных.

Казалось бы, я должен быть чувствительным, отзывчивым. Мои родители вырастили нас в любви. Папа с мамой постоянно зажимаются по углам. Отец вообще не может долго держать руки при себе. Они думают, что мы не видим, но это не так. Тогда почему я, сменив уже пятую девушку — не считая разового секса, — ни разу не проникся ни к одной чувствами? Может, дело в том, что я такой же однолюб, как и мой отец? Как-то раз на закате мы сидели с ним на берегу пили пиво, и он рассказал мне их с мамой историю. Думаю, какие-то детали он утаил, но тогда я узнал, что папа всю жизнь любит только свою жену. Я, конечно, был в шоке, когда узнал, что он полюбил ее, когда мама еще была замужем за его братом. Но если бы все не сложилось так, как сложилось, меня, моих братьев и сестры не было бы.

— Мне пора, — говорю я, отстраняясь от Дикси.

Она не сразу отпускает меня, но все же отступает на шаг, обнимая себя за плечи. Смотрит на меня большими заплаканными глазами. Хочется сказать ей, что она красивая и интересная, и найдет себе парня, который будет ценить ее. Но эти слова настолько затертые, что уже давным-давно обесценились и не имеют в нашем мире никакой силы.

— Да, — коротко отвечает Дикси и, развернувшись, уходит вдоль кромки воды.

Я не провожаю ее взглядом, потому что у меня есть дела поважнее. И можете записать меня в жестокие эгоисты, но я не собираюсь пережевывать свое поведение и заниматься самобичеванием. Любая из девушек, которая пыталась построить со мной отношения, прекрасно знала, что я не привязываюсь, не строю долгосрочных планов, не клянусь в вечной любви. Дикси правильно сказала: я свободен, как ветер. Был. До встречи с Амирой. Вот кто, судя по всему, затянул мой поводок всерьез и надолго.

На следующий день, оставив семью, привычную обстановку и океан, я приземляюсь в Абу-Даби, столице страны, по большей части состоящей из пустыни. Это полная противоположность океану, рядом с которым я рос. Здесь, правда, есть Персидский залив, но это совсем не то.

Забираю в аэропорту машину, арендованную на долгий срок, но прежде меняю черную на белую, как посоветовал сотрудник проката, так как, по его словам, она не так сильно нагревается. Потом еду в арендованную квартиру. Отец удивился, когда узнал, что все это я провернул дистанционно, сам-то он любит каждую деталь проверять лично. Но и здесь мне повезло: квартира просторная, находится довольно высоко, и у меня есть вид на залив. Да, она обошлась мне в круглую сумму, зато для занятий спортом мне не нужно выходить из здания, равно как и в ресторан. А еще недалеко от дома есть пляж, квартира оборудована кондиционером, и здесь все обставлено в минималистическом стиле.