– Я так и думала. Я уже видела почти всех остальных, а вас ни разу не видела. Вы недавно в отеле, правда?

– Да, – сказал Клайд и не без досады. Он поминутно то морщил лоб, то супил брови в непроизвольной гримасе; это бывало с ним всегда, когда он нервничал или глубоко задумывался. – Ну и что же?

– Да ничего. Просто я сразу догадалась. Вы не похожи на них, совсем другой.

Она улыбнулась странно и ласково. Клайд не понял ни этой улыбки, ни настроения девушки.

– Чем же я другой? – хмуро и сердито спросил он, отпивая из бокала.

– Одно я знаю наверняка, – продолжала она, не обратив внимания на его вопрос, – вы не очень-то любите таких девушек, как я. Правда?

– Нет, почему же… – сказал он уклончиво.

– Нет, не любите. Я вижу. Но вы мне все равно нравитесь. Мне нравятся ваши глаза. Вы не такой, как все эти ребята, – благороднее, добрее. Я уж вижу, что вы другой.

– Ну, не знаю, – ответил Клайд, очень довольный и польщенный.

Он все продолжал морщить лоб. Возможно, эта девушка не такая уж плохая, как он думал. Она умнее других, как-то утонченнее. И костюм ее не такой бесстыдный. И она не набросилась на него, как другие на Хегленда, Хигби, Кинселлу и Ретерера. Теперь почти все его товарищи сидели на стульях или диванах, держа на коленях девиц. Перед каждой парой стоял столик с бутылкой виски.

– Смотрите-ка, кто пьет виски! – крикнул Кинселла тем, кто еще мог обратить внимание на его слова, и указал глазами на Клайда.

– Не надо меня бояться, – говорила девушка, в то время как Клайд, испуганный и очарованный, смотрел на ее руки, шею, на слишком открытую грудь. – Я не очень давно этим занимаюсь, и не была бы я здесь, да вот не везло мне в жизни. Мне и хотелось бы жить дома с родными, да теперь они меня не примут.

Она с серьезным видом опустила глаза, думая главным образом о том, какой неопытный и глупый этот Клайд – совсем желторотый птенец. И еще думала о деньгах, которые он у нее на глазах вынимал из кармана, – изрядная пачка… И еще о том, что он и правда миленький: не то чтобы очень красивый или сильный, но славный.

А Клайд в эту минуту думал об Эсте, о том, куда она уехала и где она теперь. Кто знает, что с ней? Что могло с ней произойти? Может быть, и с этой девушкой случилось такое же несчастье, как с его сестрой? В нем росло искреннее, хотя и немного презрительное сочувствие, и он смотрел на сидящую рядом девушку, словно желая сказать: «Бедняжка». Но сейчас он не решался вымолвить ни слова, не решался ни о чем спросить.

– Вот вы, молодые люди, приходите в такие дома, как наш, и всегда думаете о нас очень плохо, я ведь знаю. А мы вовсе не такие скверные.

Клайд все морщил лоб. Может быть, и правда она не такая уж скверная? Она падшая женщина, конечно… испорченная, но хорошенькая. Время от времени он посматривал на остальных девиц, и ни одна ему не нравилась так, как эта. И она находит, что он лучше других, благороднее, – так она сказала. Комплимент попал в цель.

Она наполнила бокал Клайда и заставила его выпить вместе с ней.

Тем временем явились новые гости, и новые девушки вышли из загадочных глубин дома им навстречу.

Клайд заметил, что Хегленд, Ретерер, Кинселла и Хигби таинственно скрылись куда-то по задней лестнице, отделенной от залы тяжелыми портьерами. И когда появились новые гости, девушка предложила Клайду перейти на диван в глубине комнаты, где было меньше света.

Здесь она придвинулась к нему вплотную, погладила по руке и, наконец, взяв его под руку и тесно прижимаясь к нему, спросила, не хочет ли он посмотреть, как мило обставлены комнаты на втором этаже.