Алексей достаточно бегло просматривал подробности сражения при Гумбинене, отметив, что четыре кавалерийских дивизии Хана Нахичеванского бездействовали весь день сражения. Как позже выяснилось, он просто не пускал к себе радиста с шифровальщиком, опечатав рацию и «Энигму».

Воронцов только усмехнулся. Знакомая картинка. Мало дать людям оборудование. Надо ещё приучить правильно его использовать. Иначе они обязательно будут дурить. Не со зла, а просто потому, что так привыкли.

«Поражение центрального корпуса создавало серьёзную угрозу 8-й немецкой армии, и Притвиц отдал приказ об общем отступлении. Однако армия Ренненкампф понесла в сражении большие потери, личный состав был сильно утомлён многодневным маршем, и первоначальный приказ о преследовании был отменён».

Молодой человек удивлённо хмыкнул. Вот ведь как получается! В штабах всё спланировали, рассчитали темпы движения, даже сражение в целом выиграли. Но личный состав жалели до войны, мало гоняли, и… Люди и лошади устали. В результате была упущена инициатива.

Так, а это что же получается? «Поражение при Гумбиннене создало реальную угрозу окружения 8-й германской армии, и вечером 20 августа Притвиц сообщил в генштаб о своём решении отойти за Вислу и попросил подкрепления для удержания фронта по этой реке. Отступление было начато без соответствующей команды германского Генерального штаба, и было выявлено российской авиацией. Колонны отступающих немцев подверглись бомбардировке с воздуха и штурмовке, что привело к приказу следить за небом, маскироваться, по возможности использовать для передвижения вечернее и ночное время».

Алексей решил оторваться от чтения и вышел в залу. Там, налив себе немного «Шустовского», решил всё же задать недоумённый вопрос:

– Деда, получается, что наступление было успешным? И немцы решили отступить за Вислу? И наша разведка это подтвердила?

– Получается! – и тут старик горько усмехнулся. – Иногда, Лёша, слишком хорошо – тоже нехорошо!

Он налил коньяку и себе, сделал глоток, посмаковал, а потом продолжил:

– Германская Ставка не приняла решение Притвица. Несмотря на то, что оно было в полном соответствии с планом Шлиффена. Они сделали всё вопреки ему. Поменяли командующего на Пауля фон Гинденбурга, которому придали генерала Эриха фон Людендорфа. Отменили отступление за Вислу. И перебросили с Западного фронта дополнительные силы. А наши продолжали думать, что немец отступает… И действовали из этого предположения. Ладно, ты лучше сам читай, что я тебе рассказываю.

Оказалось, что в Восточную Пруссию срочно направили два корпуса и одну кавалерийскую дивизию. Новое командование оставило часть войск против Первой русской армии Ренненкампфа, а затем быстро перебросило по рокадной железной дороге через Кёнигсберг главные силы 8-й армии, направив их на разгром Второй русской армии Самсонова.

А в это время командование Северо-Западным фронтом, уверенное в том, что немцы торопливо «драпают за Вислу», сочло задачу операцию выполненной и изменило для неё первоначальные задачи.

Основные силы армии Ренненкампфа были направлены не навстречу армии Самсонова, а на отсечение Кёнигсберга, где по предположению командующего фронтом укрылась часть германской 8-й армии, а также на преследование «отступавших к Висле» немцев. Самсонову же поручили перехватить «отступавших к Висле» немцев, а направление главного удара Второй армии перенесли с северного направления на северо-западное.

На экране было прекрасно видно, как стрелки из сходящихся превратились в расходящиеся, и между ними образовалась огромная брешь размером более сотни километров.