Ильшат, побаиваясь двух великанов-асунов, Догхима и Догхута, спал недалеко от Пинты, именно в нём он был уверен, и земной пёс, превратившийся в этом мире внешне в представителя пантеона Анубисов, оказался единственным, кому он смог довериться.

Доггеры и Кулим, свернувшись на сухих стеблях папируса, спали у подножья следующего холма.

Обманчивая идиллия накрыла тёплой простынёй всю разношёрстную компанию, предоставив тихое время для отдыха. Преследователей в виде различных представителей изгоев, сплотивших в своих рядах множество асунов из всех пантеонов со своими верными себеками не было слышно уже давно. Догхут с товарищем по пантеону Догхимом обследовав близлежащие районы успокоились и не придумали ничего лучше, чем попросту лечь спать. Кулим, дежуривший в эту ночь первым, сейчас беспокойно спал. Его большие висячие уши периодически подёргивались, тревожа своего хозяина.

Пинта с обострившимися за последние время чувствами сейчас ничего не слышал, кроме своего желудка. Всё было тихо и спокойно. Крики ночных птиц терялись в общем шуме волн и раскачиваемых ветром стеблей тростников. Мельком доносились отдельные крики из крепости Нур. Кому могли принадлежать эти вопли, Пинта распознать не мог, да и не хотел. Он чувствовал, что его друг, его человек, где-то рядом. И он нуждался в помощи.

Грубый тревожный всплеск воды заставил его повернуть голову в направлении дальнего берега реки. Он пытался увидеть причину, но в темноте всё сливалось в густой кисель, и дальше десятка метров что-либо рассмотреть было невозможно. Звуки повторялись всё отчетливее. Пинта успевал сделать вдох дважды, и звук повторялся. С каждым разом всё ближе и ближе.

– Кулим! – Пинта расстолкал спящего кане-корса, от чего старый пёс тут же вскочил. Он секунду постоял, сосредотачивая мутный згляд на собаке с телом человека, а после, осознав и вспомнив, кто он, и где находится, опустил встревоженно поднятые большие уши.

– Что, опять моя очередь?

– Слушай! – Пинта закрыл руками пасть Кулиму и повернул его голову в сторону звуков.

Кане-корса молча повиновался, и наклонив голову чуть набок снова приподнял уши, чтобы лучше слышать.

– Это вёсла! К нашему берегу идёт лодка! Пинта, нам крупно повезло!

Пинта обрадовался, даже хотел от счастья завилять хвостом и облизать Кулима. Он не знал, как иначе показать свою радость, но вспомнил, что вилять ему нечем, а старый кане-корса его лобзания может совсем не так понять.

– Надо будить остальных! – сдержанно ответил он.

Через пару минут доггеры, направляемые кане-корса, шли к предполагаемому причалу. По словам Кулима, плавсредство было не меньше четырёх метров в длину. За время службы в крепости Нур он научился на слух определять такие незначительные мелочи. Гребцов было, как минумум, двое. Узнать, кто именно, он не смог. Но и этой информации было достаточно. Двум вооружённым доггерам не страшна была даже дюжина канисов. Насмотревшись на события, происходящие накануне вечером, и потеряв своего друга, Догхут и Догхим не были настроены дружелюбно, и задались целью любыми средствами добыть эту лодку.

Силуэт лодки на поверхности реки появился неожиданно, когда до берега оставалось не более полусотни метров. Из-за высокого носа увидеть тех, кто был внутри, не представлялось возможным. Доггеры зашли в воду по пояс и скрылись в зарослях тростника, Кулим остался на берегу, в начале небольшой песчаной косы, играющей роль причала. А Ильшат и Пинта отошли в сторону, дабы не спугнуть или не помешать, и прекрасно видели затаившихся асунов.