Вот проклятье! Так и знал, что будет какой-то подвох!

– Вот ведь незадача, правда? – раздалось за спиной издевательское хихиканье.

От неожиданности я вздрогнул, по коже пробежали мурашки. Ну вот, и этот уже здесь. Можно было и не надеяться проскочить мимо него незаметно.

Я вздохнул.

– Здравствуй, Хануман, – ответил я и только после этого обернулся.

– Великий Хануман, – погрозив мне пальцем, поправил меня владыка Уобо.

Он сидел позади меня на траве, небрежно упираясь в землю одной рукой. Во второй была сочная кисть винограда, от которой он отщипывал губами сразу по несколько ягод, пережевывая их с совсем неподобающим венценосной особе чавканьем.

За месяцы (или годы?), прошедшие со времен нашей последней встречи, он ни капли не изменился. Все та же огненно-рыжая обезьяна с ехидным взглядом и несносным характером. Но, ей-богу, я даже рад был его видеть. Не настолько, конечно, чтобы броситься с объятьями. Но если в прежние времена частенько хотелось заехать ему по лбу чем-нибудь увесистым, то сейчас я наблюдал за его ужимками чуть ли не с умилением.

– Да, конечно – великий, и никак иначе, – улыбнулся я. – А я тут просто проходил мимо…

– … и решил – а почему бы не осквернить священное древо? Это ведь так весело! – снова захихикал он.

В глазах его заплясали злые искорки – будто огоньки подожженных фитилей.

Внешне я старался выглядеть невозмутимо, но приготовился к худшему. Уж мне ли не знать, что Хануман может быть непредсказуемым, как обезьяна с гранатой. Однако в некоторых вещах он все же неизменен, и на этом можно попробовать сыграть. На его азарте и тщеславии.

– Виновен, – склонил голову я. – Мне сказали, что только с помощью древесины Вечного баньяна я смогу починить посох, подаренный мне Великим Хануманом…

Строго говоря, не подаренный, а выигранный в честном состязании один на один. Но об этом сейчас лучше не упоминать.

– Что ты сказал? – встрепенулся рыжий, перебивая меня. – Ты что, умудрился его сломать?!

Он вскочил и, отшвырнув свое лакомство, заскакал вокруг меня.

– Сломать магический посох великого Царя обезьян?! Уникальный, единственный, неповторимый, легендарный…

Ну, не такой уж уникальный. Но об этом тоже лучше промолчать.

Чуть успокоившись, Хануман требовательно протянул ладонь.

– А ну, покажи!

– Эм… Я не взял обломки с собой. Оставил у мастера, который взялся его починить…

А заодно и усовершенствовать. Но и этого при Ханумане лучше не произносить вслух.

– Ц-ц-ц! – зацокал языком Царь обезьян. – А может, все хуже? Может, ты его не сломал, а потерял?!

– Да нет же! Сломал. В бою. Его просто перерубили пополам.

– Просто?! Немного в Артаре найдется клинков, способных сделать это. И еще меньше – мастеров, способных вернуть посоху былую силу. Кроме самого Великого Ханумана, конечно. Но тут можешь даже не надеяться – второй раз ты посоха не получишь!

– Я и не прошу. Все, что мне нужно – это заготовка из зачарованной древесины Вечного баньяна.

– Ха! А ты наглец… – глаза Ханумана недобро сузились. – Или же глупец, если не понимаешь, что такое количество древесины – не меньшая ценность, чем готовый посох. А то и большая…

– Но ведь ты можешь дать мне его? Разве есть что-то невозможное для Великого Ханумана?

– Пфф! Могу ли я? – фыркнул, смешно выпятив губы, Царь обезьян. – Конечно, могу! Но с какой стати я буду передавать подобное сокровище такому выскочке, как ты? Об этом ты подумал, когда шел сюда?

Честно говоря, я-то думал срубить ветку по-тихому, а с тобой вообще не связываться. Но, раз ты настаиваешь…

– А что, если я снова брошу тебе вызов? – спросил я. – Как в прошлый раз? И пусть древесина станет призом в этом состязании.