Страж человека – естественный сон.
Вот, подчиняясь его повеленью,
Тянется медленно к другу рука.
Раз – и не стало с ее изволенья
Желтой головки свечи огонька…
Трудно порой философские мысли
В рамки загнать, подчиняя закону:
Нет головы – есть продление жизни
Лишь потому, что сон нужен другому.
Птичка
Кате
Из раскрытой клетки
Выпорхнула птичка
И сидит на ветке,
Пташка-невеличка.
Головою крутит,
Делать что не знает,
Ножками на ветке
Все перебирает.
Может, ей вернуться
В домик, за решетку,
Пусть свободы мало,
Да еды в охотку.
Некого бояться —
Пой да пей водицу.
Кошке не добраться,
Лишь во сне ей снится.
Или, может, все же
Полететь на волю?
Жизнь одна дается —
Так прими раздолье.
Пусть сама за кормом
Будешь отправляться,
От ворон да кошек
Прятаться, спасаться.
Но зато с другими
Птичками на воле
Будешь заливаться
В многогласном хоре.
А когда осенний
Лист на землю ляжет,
Путь на юг далекий
Предков зов подскажет.
Что же делать птичке?
Трудно ей решиться.
На поля податься?
В клетку возвратиться?
Долго размышляла
Птичка у окошка.
Тут ее поймала,
Ну и съела кошка.
Так и мы порою,
Выбрать что не зная,
Ищем лучшей доли,
Счастье лишь теряя.
В лесу осенью
И Осень тихою вдовойВступает в пестрый терем свой.И. А. Бунин
Застеленный ковром малахитовым
Мягкотело-пушистого мха,
Лес встречает, как мальчик воспитанный,
Появленье осеннего дня.
Багровеет от радости папортник,
Видя взгляды нарядных осин.
Так слугою назначенный лапотник
Вдруг представил, что он господин.
Золотисто-багряно-лиловые,
Молодые деревья стоят
И на поросль, что рядом, зеленую
Свысока, улыбаясь, глядят.
Три сестры, три мохнатые ели
Устремились в объятья небес,
И как птицы они бы взлетели,
Да за корни держит их лес.
Их подружки, поодаль стоящие,
Уже с этим смирились давно
И, как зрители, фильмы смотрящие,
Созерцают на небе кино.
Но пока там картина обычная:
Из седых облаков пелена,
Что для осени дело привычное,
А точнее, конца сентября.
В одиночестве гордом береза
Золотой примеряет наряд.
Ее листья, по прошлому слезы,
На свиданье с землею летят.
Дню осеннему искренне радуясь,
Упивается лес тишиной.
На березу нарядную жалуясь,
Говорят ели грустно со мной.
Среди волн
Суровым отблеском ножаСверкнешь ли, пеной обдавая?Нет! Ты не символ мятежа,Ты – Смерти чаша пировая.В. В. Гофман, 1904 г.
Шторм угасает. Черное море
Волны о скалы дробит.
Ветер резвится в бескрайнем просторе
И, завывая, свистит.
Тучи нависли над самой водою,
А в это время вдали
Чистое небо блестит полосою.
(Как его ждут корабли!)
Но, не желая покою сдаваться,
Дыбится в море волна,
С нею другие встречаться боятся —
Их не жалеет она.
Пену с подружек гребнем сбивая,
Мчится волна на скалу.
Цвет бирюзовый на синий меняя,
Рвется она в вышину.
Вот и скала, созиданье гранита,
Смотрит волна на нее.
Верится ей, что не будет убита.
Жизнь так прекрасна ее!
Рокот. Удар. Туча брызгов соленых
Радостно в небо взвилась,
А по скале в погребальных колоннах
К морю вода подалась.
Так и не стала бегунья отважной.
Ей подражателей нет!
Море уже перестало быть страшным,
Темный меняет свой цвет.
Ветер лениво гуляет в округе,
Медленно волны идут
И о своей своенравной подруге
Тихую песню поют.
Наполеон на острове Святой Елены
Есть остров на том океане —Пустынный и мрачный гранит;На острове том есть могила,А в ней император зарыт.М. Ю. Лермонтов
В рассветный час, когда в лучах зари
На небе темном тучи поредели
И волны океана посветлели,
При этом силы сохранив свои,
На берег мчась, как конница, лавиной,
Там, на скале с обрывистой вершиной,
У края пропасти явился человек.
Сложив на грудь, как к погребенью, руки,
Подставив ветру хмурое лицо,
Он встал в молчанье. Океана звуки