Тем временем Лисовская начала претворять в жизнь планы по захвату власти. Ее дочери исполнилось двенадцать лет, и она выдала ее замуж за… Рустем-пашу, которому перевалило за пятьдесят! Он был в большом фаворе при дворе, близок к трону падишаха и, самое главное, являлся кем-то вроде наставника и «крестного отца» наследника престола Мустафы. Дочь Роксоланы выросла очень похожей прекрасным лицом и точеной фигурой на красавицу мать, поэтому Рустем-паша с большим удовольствием породнился с султаном – это очень высокая честь для придворного. Девушка полностью подчинялась воле хитрой и коварной матери. Женщинам не возбранялось видеться, и султанша ловко выведывала у дочери обо всем, что творилось в доме Рустем-паши, буквально по крупицам собирая нужные ей сведения. Наконец Лисовская решила: пора нанести смертельный удар!
Во время свидания с мужем Роксолана, имевшая немалое влияние на падишаха за счет своих неувядающих женских чар, по секрету сообщила повелителю правоверных о «страшном заговоре».
– Милостивый Аллах сподобил меня вовремя узнать о тайных планах заговорщиков и позволил предупредить обожаемого супруга о грозящей ему опасности: Рустем-паша и сыновья Гульбехар задумали лишить тебя жизни и завладеть троном, посадив на него Мустафу!
Интриганка отлично знала, как и куда ударить, – мифический «заговор» казался вполне правдоподобным: на Востоке кровавые дворцовые перевороты являлись обычным делом. К тому же Роксолана как неопровержимый довод приводила подлинные слова Рустем-паши, Мустафы и других «заговорщиков», которые слышала ее дочь. Зерна зла упали на благодатную почву крайней подозрительности деспота, неусыпно охранявшего свою власть. Рустем-пашу немедленно взяли под стражу, и началось следствие. Пашу страшно пытали. Возможно, помутившись от боли рассудком, он оговорил себя и других. Но даже если паша молчал, это только укрепляло падишаха в мысли о действительном существовании «заговора». После пыток Рустем-пашу обезглавили, и юная дочь Роксоланы стала вдовой государственного преступника.
Теперь султанша жаждала поскорее разделаться с Мустафой и его братьями – они были препятствием на пути к трону первенца Роксоланы Рыжего Селима и потому просто обязаны умереть! Постоянно подстрекаемый женой, Сулейман вынужденно согласился отдать приказ умертвить своих детей! Пророк запретил проливать кровь падишахов и их наследников, поэтому Мустафу и его братьев удавили зеленым витым шнурком. Гульбехар сошла с ума от горя и вскоре скончалась.
Но «восточной леди Макбет» этого показалось мало. Вскоре неглупый и хорошо образованный падишах Сулейман сделался полной игрушкой в руках очаровательной, но коварной, хитрой и кровожадной женщины. Правда, она по-прежнему оставалась удивительно прекрасной внешне. Но страшное зло способно принимать любые обличья. Даже нищие Стамбула не верили в виновность верного трону Рустем-паши. Жестокость и несправедливость сына поразили валидэ Хамсе – мать падишаха Сулеймана, происходившую из рода крымских Гиреев. При встрече она высказала сыну все, что думает о «заговоре», казнях и любимой жене сына Роксолане. Нет ничего удивительного, что после этого мать султана прожила меньше месяца: Восток знает толк в ядах! А становиться поперек дороги Лисовской не стоило!
Наконец все задуманное свершилось: Роксолану объявили первой женой, а Селима – наследником престола. И тут, дабы обрести полную уверенность, что власть уже никогда не ускользнет из рук ее сына, Роксолана приказала убить его родных братьев, то есть других своих сыновей! Обычно нежелательных претендентов на престол топили в Босфоре – кровь султанов не проливали на грешную землю! Дальше – больше: жаждавшая твердых гарантий власти султанша повелела отыскать в гареме и по всей стране других сыновей Сулеймана, которых родили жены и наложницы, и всех их лишить жизни! Как оказалось, сыновей у султана было около сорока – всех их, кого тайно, кого явно, убили по приказу Лисовской. Есть ли в истории другая такая кровожадная и смертоносная женщина, как идеализированная украинскими писателями и кинематографистами Леди Смерть – Роксолана, она же Анастасия Лисовская?