Царь щелкнул пультом и понял, сделал это очень кстати. Ведущий, вымученно улыбаясь в камеру, долго не мог совладать с бумагами. Наконец он выудил дрожащими пальцами листок из толстой пачки.
– Мы выходим в эфир с сенсационной новостью, – промямлил ведущий. – Всего полчаса назад от нашего анонимного, но надежного источника в департаменте полиции была получена шокирующая информация. Пожалуйста, уберите от экранов маленьких детей.
«Вот те на, – удивился император. – Неужели опять генпрокурора засняли в публичном доме? Господи, сколько ни назначай – всегда одно и то же. Последнего нашли в гостиничном люксе с транссексуалом из Таиланда, орангутангом и двумя сусликами. При этом мужик еще имел наглость заявить, что к извращениям его толкнула сложная работа. Его послушать – так я вообще должен круглосуточно из орангутангов не вылезать».
– Это кажется невероятным, – мычал ведущий, глядя в бумагу. – Но медицинские тесты подтвердили – ДНК серийного убийцы, который с понедельника терроризирует московские улицы, полностью совпадает с…
Брови государя поползли вверх. Не отрывая взгляда от экрана, он пошарил рукой по зеленому малахитовому столику, где стоял стилизованный под тридцатые годы белоснежный радиотелефон с чеканным двуглавым орлом. Вслепую нащупав изогнутую трубку с антенной, он снял ее с «гнезда».
– Да, ваше величество, – донесся до него почтительный тон телефонистки.
– Сегодня первое апреля? – слабым голосом спросил император.
– Нет, ваше величество, – спокойно ответила бывалая телефонистка.
– Прекрасно, – пришел в себя царь, и его тихий баритон обрел прежнюю твердость. – Соедините меня с шефом Отдельного корпуса жандармов.
Антипов не удивился трели правительственного телефона. Он пропустил последние новости, поэтому не догадывался о причине звонка. Однако в последнее время по этому номеру с хорошими новостями не звонили. Перекрестившись, он протянул руку к трубке, обреченно вздыхая.
У самого носа Матиуша, едва не задев багровую бугристую кожу, свистнула тонкая стрела – воткнувшись в деревянную ставню, она дрогнула, упруго качнув оперением из крыла неведомой басурманской птицы. Не успел он очухаться, как от наконечника стрелы, разливаясь мелкими ручейками, побежало пламя. Матиуш с запоздалым воем отшатнулся, хлопая ладонями по голове: его волосы вспыхнули словно сухая солома. Подбежавший Иштван, размахнувшись, хлопнул мешком два раза по ставне и столько же раз по голове Матиуша, сбивая пламя.
– Мало тебе, дурак. Чего стоишь у окна и зеваешь? – выругался Иштван. – Ждешь, пока нехристи придут? Закрывай пасть, пора золото искать.
От ставни тянулись извилистые струйки дыма. Стряхнув пепел с обожженного лба, Матиуш беспрекословно подчинился приказу. Иштван лучше знает, спорить с ним – ни к чему. Всякий раз, когда ночью они влезали в дома купцов, рыночных менял, лекарей, чутье не обманывало опытного вора – он безошибочно знал, в каких закромах хозяева прячут деньги: ему ворожил сам черт. Они уходили с добычей, даже не потревожив чуткий сон хозяев, – так продолжалось уже десять лет. Однако сейчас было не до богатого улова – взять бы хоть что-то, лишь бы не уйти с пустыми руками. Времени в обрез, сегодня проклятые нехристи, как и предупреждал сидящий на базарной площади слепой предсказатель старец Эмилиан, проломили-таки крепостную стену. Бои идут на главных улицах, наместник короля призвал всех жителей защищать родной город. Охрана покинула главные здания столицы, стремясь сдержать вражеский прорыв, ну а им с Иштваном только того и надо. С нехристями все одно не справишься. Видали они их войско со стен города ночью. Костров чертовы басурмане запалили столько – все до горизонта в звездочках огней, всюду ржание лошадей да крики страшных зверей – берблудов. Бежать пора, но как назло – в карманах мышь поселилась, да и та с голодухи сдохла.