Аликс смело наступила на книгу и перешагнула на следующую. Она прыгала по книжкам, попутно читая названия: «Роковые шаги Эмили», «Благими намерениями…», «Волшебник страны ОЗ»… Потом ее взгляд устремился в глубь моря под ногами. Музыка полного штиля умиротворяла, и девочка видела, как там, в воде, плывут рыбы большими косяками.

Такие разные, красивые и страшные. Зубастые и наполненные светом…

Аликс перешагивала с книги на книгу, не видя дна, осторожно и не спеша. Но казалось, чем дальше она идет – тем дальше отплывает гора с Шутом на вершине. Книги заканчивались, море начало волноваться, волны и вправду относили Аликс куда-то в сторону.

– Шут! – испуганно вскрикнула она, но он уже был рядом.

Протянув крюк зонта, словно крючок, на который насаживают рыбу, он и сам вытянулся и изогнулся.

– Хватайтесь, Аликс, если вы уверены, что готовы пойти до конца. Я спрашиваю вас в последний раз.

Море стало подниматься, девочка еле удерживалась, с трудом балансируя на книге. Ей стало страшно. И тут она увидела, что из глубины поднимается морда рыбы – огромной, способной проглотить всех в комнате.

Больше не раздумывая, Аликс схватилась за крюк, и Шут ловко дернул ее к себе. Она больно ударилась руками о книги, но страх заставил ее забраться наверх. Оглянувшись, девочка увидела, как Шут смело ударил зонтом зубастую морду. Рыба, обдав их брызгами, нырнула обратно на глубину.

Шут обернулся, и на лице у него была маска пирата, с бородой и перевязанным глазом. Несмотря на боль от удара, Аликс невольно улыбнулась и села.

– Это была очень большая рыба, – пораженно произнесла она.

– Ну что вы, вот ваша библиотека – большая, а рыба… не больше вашей библиотеки, значит, она не может быть большой, так как не поместилась бы здесь. Давайте подниматься.

Пока девочка карабкалась, Шут продолжил:

– Я знал одну поистине большую рыбу. В ее пасти хранились тысячи историй. Она рассказывала их не переставая, пока ее не поймал один удачливый рыбак. Он съел рыбу и стал думать, что рыба – это он.

– Но, Шут, вы говорили, что рыбы не могут разговаривать.

– Ах, это было так давно!

Что именно было так давно, Аликс не поняла. Может быть, давно рыбы разговаривали, а может, с момента, когда Шут первый раз сказал ей про рыб, прошло уже так много времени, что все изменилось.

«Если все будет так быстро меняться, зачем вообще нужны какие-то знания? Они слишком быстро устаревают, чтобы иметь хоть какую-то ценность. Другое дело – мои монеты, которые будут ценны всегда».

И чтобы убедиться в правильности своих мыслей, Аликс остановилась и посмотрела в карман. Монеты приятно блестели, а при подъеме еще и звякали друг о друга. Похоже, их мелодией заслушался и Шут. Он склонил на бок голову и расплылся в блаженной улыбке.

На вершине книжной горы Аликс внимательно посмотрела на стену. Там были начертаны какие-то закорючки и черточки с линиями. Они словно плясали, а если долго смотреть – уходили в спираль, которая чуть-чуть мерцала. Аликс завороженно потрогала их. Также она заметила ямки на стене – видимо сюда и бил Шут.

– Вот и вход, – прозвучал прямо над ухом голос.

– Но куда он ведет?

– В Элизиум, милая Аликс. – Шут погладил стену. – Это место, куда ведет только такой путь.

– Элизиум? – насторожилась девочка. Среди книг библиотеки ей встречалось это слово, и Аликс процитировала строчку одной из них: – «Элизиум, светлое место покоя душ героев». Выходит, мои родители… все же они…

– Что вы, что вы! – Маска Шута стала добродушной и взволнованной. – Это красивое слово и только, век благополучия огромного мира. Людям хочется верить, что все хорошо, и они придумывают утешающие названия. Люди прекрасно врут самим себе. Те же, кто умеет смотреть правде в глаза, кто не боится ее, зовут этот мир истинным именем – Междустенье.