6. Глава 6

Закончив с домашними делами, когда дрова в печи снова весело потрескивали, шипя душистой смолой (Слава не ожидал, приехав сюда, что ему этот запах очень понравится и станет одним из самых любимых, скрашивая серые дни), музыкант налил воды в электрический самовар, включил его. У него есть и дровяной, но остался в сарае. Не разжигать же его в доме, для него ведь специальный дымоход нужен. Он в печи есть, только Слава еще не разобрался, как соединить А и В.

Пока вода принялась шуметь, музыкант взял кота и положил на колени. Сатурн, разнежившись, принялся урчать, зажмурив большие желтые глаза. Гроза мышей и птиц, этот зверь теперь казался совершенно безобидным домашним котиком. Но стоило его выпустить наружу, как превращался в хищника с острым зрением и слухом. Слава сам видел, как Сатурн долго выслеживал какую-то пигалицу, а затем совершил прыжок метра на полтора. Правда, только лапой задел её по крылу – той удалось улететь.

Слушая кошачье мурчанье и шумящий самовар, тиканье ходиков, музыкант снова погрузился в воспоминания.

Нанятый Бутиком адвокат и впрямь оказался очень пронырливым и с большими связями. Он добился того, что музыканта прямо из больничной палаты не отвезли в следственный изолятор, а позволили остаться в клинике, а позже, когда тому полегче стало, – под домашним арестом. Поскольку делать дома без привычной сутолоки друзей и прихлебателей, постоянных телефонных звонков и переписки в сети было нечего, а о вдохновении и речь не шла, Слава принялся пить.

Каждый день, вставая с жуткой головной болью после предыдущей ночи, он опохмелялся. Дальше больше. Сначала рюмашка, потом вторая, и вот уже к вечеру он опять вдрабадан, и по квартире в элитном доме гремят басы его любимых исполнителей. Конечно, иностранных. Американских прежде всего. Слава принципиально русских не слушал, чтобы не стырить ненароком у какого-нибудь коллеги пару свежих музыкальных идей или текстов. Английский же музыкант практически не знал, а слушал, чтобы проникнуться атмосферой, заложенными в ритм и тембр эмоциями.

Адвокат приходил, задавал какие-то вопросы, подсовывал какие-то документы. Глядя на них мутным взглядом, Слава переводил его на Бутика. Мол, подписывать? Менеджер согласно кивал головой. Музыкант ставил закорючку, потом возвращался к пьянке. Одно его радовало: прежде приставучий менеджер теперь не умолял прекратить пить. Когда же Слава заливался по самые глаза, попросту уходил куда-то.

Расследование автокатастрофы, повлекшее гибель 18-летней студентки, завершилось через четыре месяца. За это время Слава почти окончательно спился. Он сильно похудел, потому что не закусывал почти. От него прежнего, с хорошо прокаченной фигурой, которую он любил выставлять в Instagram, раздеваясь до пояса или оставаясь в одних плавках (это особенно обожали его поклонники, оставляя под такими постами десятки тысяч лайков и возбужденно-радостных комментов), остались только кожа да кости. Глаза провалились, под ними образовались темные круги.

Однажды глянув в зеркало, Слава шарахнулся в испуге: показалось, на него зомбак посмотрел. Зеркало сразу получило пепельницей в табло и рассыпалось.

Всё закончилось как-то внезапно. Приехали адвокат с Бутиком, и менеджер сказал:

– Твоё уголовное дело закрыто. Не спрашивай, как. Но тебе придётся на несколько лет уехать подальше.

– О, норм! – пьяно осклабился Слава. – Всегда хотел в Таиланд, там тёлки классные! Лишь бы на ледибоя, – он усмехнулся, – не нарваться!

– Простите, но выезд за границу вам запрещен, – сказал адвокат.