За завтраком Надежда непрерывно тараторила о хозяйственных делах, так что муж не успел вставить словечка по поводу ее криминальных увлечений.

После его ухода Надежда облегченно вздохнула и бросилась к телефону. Однако у матери было плотно занято – видно, беседует с закадычной подругой Валечкой, бабушкой Андриана. Скорей будет съездить к матери и все выяснить на месте.

Надежда быстренько собралась, провела воспитательную беседу с котом на предмет неповреждения новых обоев и диванной обивки и отбыла из дому навстречу очередной удивительной истории, которые происходили с ней так часто, что и сама она уже перестала этому удивляться.

Мать была дома, и не одна, а с соседкой Александрой Михайловной, той самой ограбленной старушкой, из-за которой все и началось. Бабули сидели на кухне и находились в полном недоумении.

– Ты только послушай, Надя, что случилось, – обратилась мать к Надежде, против обыкновения не начав с порога выговаривать ей за опоздание и еще неизвестно за что.

– Что такое? – встревожилась Надежда. – Все живы-здоровы?

– Вот Александра Михайловна сама расскажет, а я уж больше ничего не понимаю, – в раздражении ответила мать.

– Значит, сегодня утром, в полдевятого, звонит мне в дверь почтальонша наша Маруся, – послушно начала свой рассказ соседка.

Надежда со слов матери знала, что почтальонша работает в их районе лет тридцать и возраст имеет солидный, но все равно все в округе иначе как Марусей ее не называют.

– Звонит, значит, Маруся и спрашивает, что это я за письмом не прихожу.

– Как это – не приходите? – насторожилась Надежда. – Вы же уже то письмо давно получили…

– Вот я ей то же самое говорю, а она подает мне конверт, вот смотри, Надя.

Надежда осторожно взяла в руки обычный почтовый конверт и прочитала надписанный адрес:

– Город Санкт-Петербург, почтовое отделение номер двадцать семь, Ивановой Александре Михайловне, до востребования.

В графе «отправитель» ничего не было, только закорючка, которую с большим трудом можно было принять за подпись.

– И что там? – Надежда не отважилась без разрешения заглянуть в конверт – все-таки чужое письмо.

– Да посмотри, Надя, а то мы совсем запутались! – взмолились старушки.

Надежда осторожно, за краешек, вытащила из конверта небольшой листок гладкой шуршащей бумаги вроде тонкого пергамента. По краям листок был неровно, наспех оторван. Наверху бледно было напечатано семь цифр – 310 17 23, потом пропуск, потом еще цифры – 12 03 2003 14.30.

Дальше шел собственно текст, который выглядел несколько непонятно:

«Сертолово терминал № 7 блок 4 секция 18 конт 2248».

И все, больше на листке ничего не было.

– Что ты об этом думаешь? – нетерпеливо спросила мать.

– Хм, а вы уверены, Александра Михайловна, что это письмо именно для вас?

– Да не для меня точно, я тут ничего не понимаю, но что на конверте почерк Жени, племянника моего, в этом я не сомневаюсь. Ведь он, можно сказать, на моих глазах вырос, и в школу тут ходил, когда они с сестрой здесь, в этой квартире, жили… – Голос у старушки дрогнул. – Так что же это такое?

– Это факс, – дала Надежда исчерпывающие объяснения. – Вот тут, наверху, видите, номер, похожий на телефонный, так это номер факса, то есть, откуда он был отправлен. А дальше дата – вот смотрите: двенадцатое марта две тысячи тринадцатого года.

– А дальше что? – нетерпеливо спрашивала мать. – Что в самом письме?

– И зачем Женя его послал? – вторила ей соседка.

– Вот уж этого я не знаю, – честно призналась Надежда, хотя кое-какие подозрения у нее были.

Она еще раз внимательно прочитала текст. Что-то такое крутилось в голове насчет Сертолова, но хорошенько порыться в памяти мешали старушки. Александра Михайловна уставилась на письмо со страхом, как будто ожидая от него больших неприятностей.