– Вам кажется странным помогать людям? – зло ответил я.

– Многие на вашем месте не сделали бы ничего. Другие бы сделали ради своей выгоды. Продолжайте.

Дошли до боя. Я рассказал, что зверь вёл себя странно. Когда я его атаковал, он переместился. Потом ещё раз скакнул, а дальше бросился в бой. Как победил? Чудом. Смог отломать лапу и вогнать ему в мозг.

– Насколько вы сильный бес?

– Недостаточно сильный, чтобы справиться легко, – ответил я безопасную часть правды.

– Зачем потрошили зверя?

Этот человек что, знает всё? Если так, плохо дело.

– Любопытство, – опустил я глаза. – Никогда таких тварей не встречал. Хотел изучить. Ну и…

– Что ну и? – не стал он додумывать ответ за меня.

– Хотел забрать ценные органы. Это же ходок.

Родион кивнул. Надеюсь, его этот ответ устроит. Может, он даже где-то внутри порадуется, что мною двигал не только альтруизм, но и меркантильный интерес.

– Закончить я не успел. Прилетел вертолет. Думал, что спасатели, но они сразу же открыли огонь. Я сбежал, оторвался в темном лесу, хотя это было непросто. Дальше случайно нашёл железную дорогу и вышел к поезду. Больше ничего и не случилось. Ожидание, допрос, продолжение путешествия в столицу.

– Вас преследовали?

– Поначалу да.

– Расскажите подробнее.

Твою мать. По его тону понятно, что он знает многое о нашей стычке.

– А что там рассказывать? Они обладали способностями бесов. Хорошо видели в темноте, поэтому я не смог убежать. За мной пошли двое. С одним я смог разобраться, а потом сбежал. Дальше меня преследовать не стали.

– Как же столь юный парень смог справиться с вооруженным бесом?

– А как справляются в таких случаях? Рискуя и проливая кровь. Моя регенерация оказалась лучше, чем у них.

Глупо было ожидать, что на этом допрос закончится. Родион попросил рассказать всё сначала. А потом ещё раз. Задавал уточняющие вопросы, прыгал с темы на тему. Когда он закончил, я чувствовал себя выжатым. Сколько прошло времени? Часа три?

На этом вечер не закончился. Он ушёл, мне принесли еды и воды, позволили сходить в туалет. Не знаю уж, насколько это хороший знак.

Вернулся он часов… Да без понятия. Часов нет, я умудрился задремать. Никто меня не трогал, так и держали в пустой комнате с жутко неудобным стулом. Я думал, что с его приходом что-то прояснится, но нет. Новые вопросы, уточнение деталей, вплоть до того, как выглядел вертолет, какие опознавательные признаки были на нём и на людях.

Ещё час допросов, и меня оставили до утра. Стоит ли говорить, что после всех этих дней, в течение которых успел побегать по лесу, ночевать в поездах и сидя на стуле, не имея возможности сходить в душ, выглядел я как чучело?

Завтраком накормили, и то хорошо. Спустя ещё пару часов после этого заглянул Родион.

– С первым делом мы разобрались. Возможно, вы и правда случайный свидетель, – заметил он буднично. – Но осталось ещё одно дело. Вы так и не сказали, каково ваше настоящие имя.

– А если я не хочу его называть?

– Тогда у нас проблема. Видите ли, будь вы обычным студентом, никаких вопросов не возникло бы. Но вы бес с вымышленным именем и поступаете в государственный институт, так что вся эта история дурно пахнет и заставляет думать, что ваша роль в этой истории иная.

– Я не больше, чем случайный свидетель, и моя настоящая фамилия вам ничего не даст.

– А вот это уже мне решать, – дернул он бровью и подался вперед. – Так как же вас звать?

Вздохнув, я назвался:

– Меня зовут Эдгард Соколов.

Родион никак не показал, что удивлен. Задумался, нахмурился, молчал где-то двадцать секунд.