Слова человека в капюшоне были исполнены такой воли и такого благородства, что молодому химику стало ясно: собеседник не замедлит их выполнить.

– Я уступаю силе; слушаю тебя и обещаю быть покорным, тем более что мое положение к другому и не располагает.

Странный посетитель присел у ложа и спросил:

– Тебя зовут Пабло Симон Фосолето, не так ли?

– Да, так.

– У тебя будет другое имя. Твое земное имя претерпит трансмутацию в день твоей свадьбы с «Софией»; у тебя все еще есть шанс.

Молодой человек посмотрел на него с изумлением и спросил:

– Что за трансмутация? Не думайте, что я, подобно невеждам, считаю, что София – это суккуб с соблазнительными формами, с которым, как говорит отец Педро, пребывают в греховной связи все, кто не учится и не молится по указанию Церкви. Я знаю этимологию этого греческого слова и его значение: мудрость, или целостное знание. Но что же вы хотите со мной сделать?

– Меня радует твоя эрудиция и свободомыслие. А что сказал отец Педро, когда ты описал ему все, что видел и слышал ночью в этих руинах?

– Я никогда не обсуждал этого с отцом Педро! С какой стати?..

– Подожди! – прервал его человек в капюшоне. – Ты ни с кем не говорил об этом?

– Нет! С какой стати мне было говорить? Я ни разу не видел и не слышал ничего особенного, пока вы не схватили меня; я думал, это мои галлюцинации или просто фосфорическое свечение.

– Ты понимаешь, что если обманешь меня, то заплатишь высокую цену? – голос человека в капюшоне стал суровым, и Пабло Симону стало неуютно на своем ложе. Наконец он ответил:

– Да… Я почему-то чувствую, что навсегда лишился свободы, а возможно, и жизни… Но я не лгу.

Сквозь окошко виднелись кровавые отблески закатного солнца на облаках, и тени кельи, словно жадные вампиры, росли и росли, изгоняя последние лучи света.

Человек в капюшоне, казалось, задумался, а молодой химик грустно смотрел в каменный потолок. Но вот молчание прервал решающий вопрос:

– Что ты услышал у стены древнего подземного дворика?

– Я ничего не понял; возможно, в этих словах не было смысла…

– Мне не важно, понял ты или нет! Что это были за слова?

– Что-то вроде «Абраксас – это петух, а петух поет перед рассветом».

– Это всё?

– Всё…

– Ты ничего не видел?

Пабло Симон покачал головой, но человек в капюшоне переспросил:

– Никакого действия? – при этих словах он достал медальон, висевший у него на шее и скрытый одеждами. В центре медальона виднелась фигура человека с головой петуха, одна его рука воздевала овальный щит, другая – копье. Фигуру окружали древнееврейские знаки и египетские рисунки. Было похоже, что медальон сделан из золота, инкрустированного синей смальтой и бриллиантами.

– Я ничего не видел, и никогда не видел ничего подобного… Что означает это изображение?

– Многое. Это символ Бога, у него триста шестьдесят пять добродетелей.

– Как дней в году…

– Ты умен, Пабло Симон! Теперь ты знаешь более чем достаточно, чтобы нас сожгли, расскажи ты об этом инквизиторам.

– Я ненавижу инквизицию, наверное, так же сильно, как и вы! Три дня назад они сожгли на городской площади маленького сына башмачника Николаса за то, что у него были нервные припадки, которые повторились во время обряда изгнания бесов. Когда он закричал на костре, мать пробралась сквозь строй конных стражников и попыталась его спасти. Тогда один из судей приказал бросить ее в огонь, мол, ею тоже овладел дьявол. А пока бедную женщину копьями заталкивали в костер, эти волки в одежде пастырей поднимали кресты и распевали фразы на латыни.

– Я тоже был свидетелем этой драмы, Пабло Симон, но нас должна объединять не ненависть, а любовь. Ты изучишь наши доктрины, и тогда возродится твоя вера в Иисуса Христа.