Вышла из спаленки, опасаясь, что ночной гость вернулся, дабы со мной побеседовать. К счастью, в комнате на стуле только котик развалился, заднюю лапу вылизывает. Да череп с полки на меня пустыми глазницами посматривает, будто сказать что-то хочет. И ведь точно помню, что занавеску ночью задёрнула, чтобы утром это страхоту не рассматривать. Теперь любуюсь, век не забуду.

 Хотела пройти мимо, да задержалась. Посмотрела на новых знакомых. Остановилась.

 – Я очень хочу есть. Если кто-то знает, где хранятся продукты, прошу мне сообщить. – Окружение, естественно, молчало. Я решила прояснить ситуацию. Чтобы в случае чего не расстраивались.– Голодная Алёнка, злая Алёнка.

Высказалась и направилась в сторону кухонки. Снова бросила три полена в печь, разожгла их, приладила сверху чайник. И пока он грелся, решила одеться и умыться колодезной водой. Потом обследовать дом и прилегающую территорию на предмет съестных запасов. О другом и уж тем более стратегическом думать не могла.

Прохладный утренний воздух бодрил, и я поёжилась. Наскоро умылась, пригладила пятернёй волосы. Вздохнула. Нет чтобы мужик предупредил, что перекинет меня сюда. Я бы вещей с собой набрала припасов. И даже не стала бы в этот день выходить на работу. Спряталась в общежитии и сидела безвылазно. Хотя…мир интересный, посмотреть можно. Только чужой.

За домом Аглаи нашлась яблонька, на ветках которой зрелые яблочки красуются. А уж сколько под ногами их нападало – не сосчитать. Я схватила самое спелое, откусила. Сладко. Сок брызнул во все стороны, а желудок опять недоволен. Бутерброд с колбасой ему подавай или с сыром.

Со стороны деревни доносился рёв коров и лай собак. Наверное, стадо выгоняют пастись. Я подошла к забору, привстала на цыпочки. И в самом деле, в мою сторону баба идёт, да на привязи за собой корову тащит. Та упирается, головой рогатой крутит. Сначала думала, что женщина мимо. Но нет, прямой наводочкой сюда шагает. Она идёт, а я за забором стою, жду. Что будет? А когда незваная гостья подошла, я спряталась. Мало ли что. Опасалась напрасно. Приблизившись, женщина принялась стучать по воротам. И хоть чужие они были, а всё равно жалко. Вдруг сломаются. Кто будет меня от волков защищать?

– Есть кто живой, али нет? – раздалось из-за калитки.

Она стучит с одной стороны, я стою с другой. Решила подать голос, чтобы наконец-то узнать, зачем ко мне так рано гостья . Распахнула калитку, едва не напугав крестьянку.

– Я есть. А вы кто?

– Матрёна я, соседка старостина. – Без особых предисловий начала женщина. А сама меня осматривает, оценивает. – Слышала вчерась, что новая лекарка объявилась. Так ли это?

– Наверное, – я пожала плечами, ведь смотря с какого бока посмотреть. Диплома нет, но ведь училась-то почти три года. Не в гости сходила.

Я приосанилась. Расправила плечи.

– А что вы хотели?

– Корова у меня захворала. Нажралась всякой гадости, хошь под нож веди. И мне без неё никак нельзя.

Ну вот, напросилась Алёнка.

Я выглянула из-за женщины и уставилась на мирно жующую корову. А она ушками дёргает, мух да слепней хвостом отгоняет.

– Чего наж..наелась ваша корова? – снова посмотрела на несчастное животное. Похоже, отсутствием аппетита этот зверь не страдал. Я тоже есть хочу, да пока ещё нечего.

– Вот! Потраву нашла вчера у пруда, ели отняла, – пожаловалась женщина и полезла рукой в карман. -- Язык у ей был ярко жёлтый.

Я приготовилась увидеть что-то страшное и непременно с дурным запахом. Но действительность оказалась другой.

– Держите! Боюсь, как бы чего не случилось, – произнесла крестьянка, вручая мне пожёванную и порванную упаковку слабительного. В ней я узнала ту самую, что я предложила злому незнакомцу.