Саша молчала. Украдкой осматривалась. Мирон всматривался в её личико и сам себя не понимал. Вместо того, чтобы делом заняться, он притащил девушку на одну из дач своего отца. Въелась ему в голову паршивка мелкая и не вытравить. Руки сами потянулись к девушке. Вцепились в талию, сжали. Грудь прижалась к её груди.

Мирон едва не оглох от резкого визга, который Саша издала прямо в его правое ухо.

- Чёрт, чего ты голосишь, словно серена!

- А ты чего лапаешь меня! Отойди!

Мирона заметно повеселило то возмущение, которое исказило черты её хорошенького личика.

- Не хочу! – усмехнулся, смещая руки ниже на ягодицы девушки. Сжал их. Сразу же перехватил яростный взгляд девушки.

- Не смей прикасаться ко мне! Или тебе нравится издеваться? Пугать меня нравится?

Саша не выдержала очередной его надменной ухмылки. Ей страшно, а он веселится. Рука девушки оторвалась от мужской груди, которую она безуспешно пыталась сдвинуть с места. А после замахнулась и лупанула его по лицу, залепив пощёчину.

Мирон поражённо впился взглядом в её резко побледневшее личико, а Саша таращилась на красный след от своей ладони на его щеке.

- Ну всё, мелочь, теперь ты точно допрыгалась, - прорычал, приподнимая девушку под ягодицы, обводя её ногами свой торс.

Сейчас Саша запаниковала. Мирон прижимался к её паху своим. И она без труда поняла, что мужчина возбуждён. Мирон хочет её. Такая его реакция на неё стала для Саши открытием. Она не в первые замечает интерес Мирона к своей персоне. Кажется, что ему доставляет какое-то особое удовольствие драконить её и задирать.

Вырваться из такого положения было невозможно. С одной стороны мужчина плотно прижимал её спину к стене почти всей своей массой, а с другой – прижимался грудью к её груди.

- Немедленно поставь меня на ноги, чудовище, - крикнула Саша, пытаясь его ущипнуть и отпихнуть. Но все её попытки и сопротивление лишь распаляли мужчину. Саша вцепилась ногтями в его шею, оставив царапины.

Мирон зафиксировал её, выругался. И не придумал ничего лучше, чем заткнуть её рот своими губами. Он помнил, как уже целовал эти губки. Они манили его всё это время. И сейчас он был настроен в полной мере распробовать на вкус ротик этой болтухи.

Мирон утробно зарычал, яростно терзая губы девушки, которая не шла из головы уже почти два года. Одна его рука зарылась в волосы Саши, фиксируя голову так, чтобы ему было удобно впиваться её рот. Саша не могла прекратить всё это, как бы не пыталась. Впрочем, она и не пыталась. Замерла в его руках, ошеломлённая напором взрослого мужчины.

Саша всегда смотрела только на Диму. Остальных парней избегала. Пару раз позволила себе беглые поцелуи с парнями, которые и поцелуями назвать нельзя. Но вот так, по взрослому, с такой страстной яростью её не целовал никто и никогда. Только этот наглец.

Саша была так ошеломлена, что не сразу сообразила, что Мирон уже ворвался языком в её рот и дерзко там всё ощупывает, исследует. Словно завоёвывает новую территорию.

Саша не отвечала на поцелуй. Не знала как, да и от наглости парня опешила. А Мирона вообще не смущало, что девушка не целует его в ответ. Он берёт то, что хочет и плевать на её желание.

Мирон словно со всех тормозов слетел, распробовав вкус этих сладких губ. Не замечал, как взволнована девушка. Саша была уверена, что одного поцелуя этому терминатору мало. Впрочем, внушительный бугор в его брюках, упирающийся в её пах, говорил сам за себя о том, что ему на самом деле хочется.

Саша попыталась отвернуться, но сразу же услышала его предупреждающий рык. Рык хищника, который добрался до желаемой добычи и точно не собирается отпускать её, пока не насытится. В его поцелуе не чувствовалась нежность. Он жадно пожирал её губы. Впивался. Поглощал. Кусал. Властно, даже грубо брал.