— Он не знал, — продолжает девчонка, не дает возможности договорить. — Папуль, я тебе всего лишь один раз лгала. Клянусь. Сейчас я говорю правду. Пусть Саша уедет, а мы сядем с тобой и спокойно обсудим эту тему. Я тебе все расскажу до мельчайших деталей. Честное слово. Папуль, — она обнимает своего отца за талию, тот прижимает к себе дочь и целует в макушку. Знает она, как смягчить жестокого и беспощадного капитана Захарова.

Алина жестом руки указывает, мол, уходи. Но я не собираюсь сбегать как трус.

— Пошел к черту! — сквозь зубы рычит дядя Тимур. — Я приеду еще, чтобы тебе в лицо плюнуть. Проваливай отсюда!

Глубокая ночь. Возможно, нам действительно нужно остыть. Я сейчас и соображать нормально не могу.

Взглянув на Алину, я спускаюсь из беседки и покидаю двор Захаровых. Еду домой, не обращая внимания на светофоры.

Мама звонит несколько раз. Приняв вызов, заверяю ее, что покинул компанию.

— Добрый вечер, — говорю.

Родители сидят в кухне за чашкой кофе, явно ждут меня. И мне бы сесть рядом с ними, по-человечески объяснить все, что сегодня случилось. Но вместо этого я поднимаюсь в свою комнату. Принимаю душ и, переодевшись, спускаюсь обратно.

Телефон в кармане вибрирует. Сообщение от Алины заставляет плотно сжать челюсти, чтобы не матернуться.

«Папа меня не выслушал. Поехал к вам. Пожалуйста, отнесись с пониманием».

Да какое, к черту, понимание?

— Надо кое-что обсудить, — выдает отец, проходя мимо меня — в наш рабочий кабинет. Но идти мне совсем не хочется. Уж обсуждать какие-либо дела тем более. Голова не сообразит сейчас абсолютно ничего.

— Что-то случилось? — мама цепляется за мой локоть и заглядывает в глаза. Явно чувствует, как я напряжен. — Саш?!

— Мам, если что, я этого не хотел. Совершил ошибку. Ребенком был. Но... Хотел бы вернуться в прошлое и все исправить. Да только уже поздно. Простите меня, — выдаю без запинки, на одном дыхании.

— Что случилось? — повторяет мама тверже. — Саш, что ты натворил?

Дверной звонок звенит раз за разом.

— Я не хотел. Все вышло случайно, — нервно сглатываю, уже понимая, кто стоит за дверью и что сейчас произойдет. Черт! Алина в чем-то была права.

— Дверь почему не открываете? — спрашивает папа.

На пороге дядя Тимур. Отец широко улыбается, увидев своего лучшего друга. Да только бывший капитан Захаров смотрит не на него, а прямо на меня. В глаза. В упор. Ненавидящим, убивающим взглядом.

— Тимур? Неожиданно так. Почему не предупредил, что приедешь?

— Я бы никогда не приехал. Но мне нужно разобраться с твоим... — пара широких шагов, и дядя Тим оказывается передо мной. Схватив за воротник, встряхивает как тряпичную куклу. Я и протестовать не имею права. — Сукин сын! Я же тебя прикончу!

Сопротивляться нет смысла. Я бы тоже сдурел, будь на месте Алины Айсель.

Родители что-то кричат, спрашивают, что происходит. Но я не отвечаю.

— А ты у своего сопляка спроси, — орет на отца дядя Тимур, а потом обращается ко мне: — Чтобы я не видел тебя вблизи своей дочери! Ты понял меня? Чтобы я вас вблизи своей семьи не видел! — опять оборачивается к отцу.

— Ты объясни... — голос папы еле слышен.

— Знал я, что от твоего сына не стоит ждать добра. Всегда знал! Еще когда дети мелкими были. Все кончено, Чернов. Твой сын поставил жирную точку в наших дружеских отношениях. Которые, заметь, длились двадцать пять лет, не меньше. Повторяю. Больше видеть вас не хочу! Никогда! Ни в коем случае! Я вас больше не знаю. Вы меня тоже! — бьет кулаком в стену и выходит из дома, захлопнув за собой дверь.

— Саш? — поворачивается ко мне отец. — Что ты сделал с Алиной?