В мгновение ока наш другой страж прыгнул и пригвоздил Кристо к стене, схватив его рукой за горло. Его спутники зашипели, но не сдвинулись с места, чтобы помочь, – даже когда страж силой заставил Кристо открыть рот. Глядя на Одиссу льдисто-голубыми глазами, он ждал ее указания, пока Вечный дергался и задыхался.

– Ах, Кристо.

Будто бы разочарованная, Одисса двинулась к Вечному, но ее взгляд был суров.

– Какой же ты предсказуемый, а самое неприятное… теперь и мне придется стать такой. Нам с Павлом лично доставить твое сообщение Михалу?

Кристо зарычал, безуспешно пытаясь откусить Павлу пальцы.

Глаза Одиссы радостно сверкали.

– Видимо, да.

Одним ловким движением она засунула ему в рот руку и…

Я изумленно уставилась.

И вырвала ему язык.

Она проделала это так быстро и ловко, что показалось, будто ярко-красная кровь, льющаяся изо рта Кристо, была ненастоящей. Все еще не веря своим глазам, я замотала головой и натолкнулась на Ивана. Еще минуту назад мы говорили с Одиссой о котах, а сейчас… сейчас она держала в руке оторванный язык.

– В следующий раз, дорогой… – Она протянула язык Павлу, и тот с отвращением отпустил Кристо. – Я заставлю тебя сожрать его. Сегодня я сделала жест доброй воли, так что не смей больше угрожать моей семье. Идем, – любезно обратилась она уже ко мне.

Одисса заскользила по улице, не оглядываясь и уже не притворяясь равнодушной.

А я… не могла сдвинуться с места.

Внезапно глупый стишок перестал казаться мне хорошим орудием против этих существ. Откуда могла Эванжелина знать о такой жестокости? Вечные обладали проворством, силой и, что греха таить, красотой. Кто смог бы противостоять им? Как мне противостоять им? Невольно я бросила взгляд через плечо. Спутники Кристо оставили его лежать на улице.

«В следующий раз я заставлю тебя сожрать его».

– Она… она вырвала ему язык, – пораженно прошептала я.

– Он потеряет куда больше. – Павел спрятал язык в карман. – Шевелись давай.

Выбора у меня не было, и я последовала за Одиссой к замку, возвышавшемуся посреди острова. Тяжелые грозовые тучи скрывали его шпили. Сверкнула молния, высветив две острые башни зловещего вида. Я судорожно вздохнула. В небе прогремел гром.

– Добро пожаловать ко мне домой. – Одисса с удивительной нежностью посмотрела на черную крепость. – Если будешь вести себя разумно, тоже почувствуешь себя как дома. Как правило, гостям в замке нравится больше, чем узникам.

В груди у меня все сжалось. Одисса ведь говорила, что мало кто из чужаков знал об острове. Михал сам выбирал, кого из знающих о Реквиеме оставить в живых… а кого нет.

– И сколько у вас обычно гостят?

– Сколько мы того пожелаем.

Так вот что она имела в виду. Ее слова прозвучали зловеще, как раскаты грома. «Будешь жить, пока будешь нам нужна». В отчаянии мне хотелось заломить руки. Ведь не я им нужна, а Коко! И как только она появится на острове, ее тут же убьют! И меня тоже. Я всего лишь наживка, мелкая рыбешка, червяк для крупной рыбы. Когда мы поднялись по ступеням замка – когда Одисса наконец расслабилась, когда она проплыла через вестибюль и поднялась по парадной лестнице, а Иван с Павлом молча покинули нас, – я уверилась в одном.

Коко не должна приезжать на остров.

Моя комната находилась в восточном крыле.

И хотя в канделябрах горели свечи, теней в пустынном коридоре было не меньше, чем паутины на гобеленах. Впереди показалась дверь. По обе стороны от нее возвышались статуи ангелов, вырезанные из черного мрамора, вот только…

Я замерла. Одисса шла впереди меня.

У ангелов были широкие перепончатые крылья, как у летучих мышей, и они уже не слишком напоминали небесных созданий.