– Ознакомьтесь, грешник Склизский…

Осторожно, чтобы не закапать смолой документ, душа приблизила лицо к бумаге. Прочла и, спрятав руки за спину, решительно замотала головой.

– Вас что-нибудь не устраивает? – ласково осведомился ангел.

– Тут двадцать первое, – тыча смоляным пальцем в дату, хрипло сказала душа. – А я скончался двадцать второго… Не подпишу.

– Вам так дороги ваши сообщники? – задушевно спросил ангел. – Напели небось про вечное блаженство, а сами подстроили инфаркт, опустили в смолу…

Душа нахохлилась и пробормотала что-то вроде:

– Дальше не определят…

– Это верно, – согласился ангел. – Определить вас дальше Злых Щелей никто не имеет права. Вы не предатель, вы – всего-навсего мздоимец. А вот ближе…

Душа медленно подняла голову и недоверчиво воззрилась на ангела.

– Всё дело в мотивации ваших поступков, – пояснил тот. – Мне вот, например, кажется, что взятки вы брали вовсе не из любви ко взяткам как таковым, а исключительно из жадности. Можно даже сказать, из скупости. А скупцы, как вам известно, обретаются в третьем круге. Тоже, конечно, далеко не Эдем: дождь, град… Но не смола же!

Душа для виду покочевряжилась ещё немного – и попросила перо для подписи…

Сначала воспарил ангел, потом канул в чёрное небо и недовольный Хвостач, унося грешника Склизского в сторону третьего круга.

– Ну что хотят – то творят! – Тормошило сплюнул и в сердцах ударил багром по каменному покрытию.

Дон Гуан (целуя ей руки)

И вы о жизни бедного Гуана

Заботитесь!

А. С. Пушкин. Каменный гость

Автоматная очередь наискось вспорола лобовое стекло, и ослеплённый шофер что было сил нажал на тормоза. Завизжали покрышки, машину занесло и ударило багажником о придорожный столб.

Фрол сидел рядом с шофёром, дон Жуан – на заднем сиденье, и выбрасываться пришлось вправо, на мостовую, прямо под автоматы лихих людей. Катясь по асфальту, дон Жуан успел узнать в одном из них мордастого кабальеро, которого он вытянул когда-то вдоль спины арматуриной. Второй ему был незнаком.

Затем в промежутке между убийцами засквозило зыбкое сияние, быстро принявшее очертания светлого ангела. Дон Жуан видел, как различимый лишь его привычному глазу ангел раскинул руки и, взявшись за стволы, резко вывернул их вверх и в стороны. Обе очереди ушли в стену. Душегубы ошалело уставились на бьющиеся, вставшие дыбом у них в руках автоматы, что-то, видно, сообразили и, бросив оружие, кинулись наутёк.

Сзади страшно ухнула машина, обращаясь в косматый воющий факел – наподобие тех, что бродят, стеная, в восьмом круге.

– Ты видел? – ликующе заорал Фрол, вскакивая с асфальта. – Ангела – видел?

Лицо его было посечено осколками.

– А чему ты радуешься? – буркнул дон Жуан, держась за разбитое колено.

Но Фрол его даже и не услышал.

– Вот это мы их достали, Ваня! – в полном восторге захлёбывался он. – Вот это мы им разворошили муравейничек! Убийц подослали – надо же!

– Имей в виду, мордастого я знаю, – сказал дон Жуан.

– Да кто ж его, дурака, не знает? Ты второго бойся! Небритого. Знаешь, это кто? Борода, десятник из Злых Щелей! Речник с буксира. Четверых-то я заарестовал, а этот ушёл, чёрт перепончатый!.. В общем, Ваня, считай, Царствие Небесное мы себе уже обеспечили… Ангел-то, а? Как он им стволы развёл!..

– Ладно, – сказал дон Жуан, сгибая и разгибая ногу. – Пойду я.

– Куда?

– С Анной попрощаться. А то, знаешь, ангел этот твой… Сегодня успел стволы развести, завтра не успеет…

Он повернулся и захромал прочь, огибая воющее пламя.

– Вань! – окликнул его Фрол.

Дон Жуан обернулся.