- Что «почему»?
- Зачем кому-то с моей стороны нужно было рассылать те снимки? Родителям? Поверь, они были сказочно рады, что после официального замужества смогут полностью спихнуть меня с себя. Восьмидесятилетняя бабушка, которая растила меня на грошовую пенсию, вкладывая последние силы в то, чтобы поднять единственную внучку? Паше? Так мы расстались хорошо, даже больше – остались приятелями. Он никогда не желал меня вернуть, я не преследовала его в свою очередь. Подружки? Хорошо, допускаю, что они почти два десятилетия искусно прикидывались моими друзьями, чтобы затем, именно в момент свадьбы мне насолить, но подумай сам – откуда и как они смогли бы взять номера всех твоих знакомых, друзей, родственников, семьи? Девчонки они простые, такие же, как я. Ни денег, ни связей.
- К чему ты ведешь?
- К тому, Алан, что у меня не было и нет врагов. По сути, я никто, незаметная серая мышь, которая тихо проживает свою жизнь в сторонке, никого не трогая. И взять с меня нечего.
- И?
- Теперь подумай, скольким ты, со своим «чудесным» характером и «мягким» нравом успел насолить? Сколько завистников и потенциальных врагов у твоей семьи?
- Я понял твою мысль…
- Навредить хотели тебе, а не мне. И ему, ей или им это удалось. А теперь я действительно хочу уехать домой и забыть все произошедшее, как кошмарный сон. Если ты, конечно, считаешь, что сделанного тобой вчера уже достаточно, и мы уровняли счета.
- Тася…
- Если ты закончил мстить, я бы хотела завершить наши отношения как можно скорее.
- Завершим. – Я кивнул и с силой сжал столовый нож. – Нужно будет к юристу, оформить бумаги… Сделаем сразу по возвращению в Питер.
- Ты можешь сделать это без меня?
- По сути, начать могу…
- Вот и отлично.
Вот и отлично. На этом Тася закончила свой разговор со мной и больше разговорить ее мне так и не удалось.
Мы вернулись в шале примерно через час после ухода из ресторана и Тася тут же принялась за сбор своих немногочисленных вещей. Я видел, что ей было больно, но она старалась этого не показывать. К обеду, выбившись из сил, она все же съела один сендвич с салатом и выпила кофе, а затем, незаметно для себя, заснула на пресловутом диване.
Черт. В спальне она так ни разу и не оказалась. Мы там ни разу так и не оказались.
Конечно, Тася заслужила подобное отношение, разум твердил именно так, но сердце отчего-то сжалось, когда я увидел ее свернувшуюся в калачик и забывшуюся беспокойным сном.
Такая маленькая, хрупкая и беззащитная…
- Тась… - Я присел на краешек дивана и провел рукой по темным волосам. Ладони тут же коснулся мягкий шелк. В былые времена я очень любил поглаживать ее по голове, почему-то это действие успокаивало меня, а Тасе нравилось, потому что она начинала едва не мурлыкать, оплетая мою шею руками. Хорошие были времена…
На часах было уже пол шестого вечера. В аэропорту нам нужно было оказаться к восьми, чтобы успеть пройти регистрацию, сдать багаж и успеть на наш поздний рейс.
Честно говоря, можно было взять билеты и на завтра, но я и сам больше не мог находиться в этом доме.
- Тася… - Я опустил руку на плечо и легонько его сжал, затем провел вдоль, поглаживая. – Нужно вставать…
- М… - Супруга нехотя открыла разомкнула глаза и, кажется, хотела возмутиться тому, что ее сон прервали, однако стоило ей заметить, что моя рука лежит на ее плече, как Тася взвилась, будто змея. – Не прикасайся ко мне! – Она мгновенно прервала наш контакт и, превозмогая физическую боль, максимально отодвинулась от меня. Настолько, насколько это позволял узкий диван.