Но все это пришло далеко не сразу. Совсем не сразу. Перед тем, как родилась Иза Ангелова, перспективный дизайнер, любящая жена состоявшегося мужчины, прошел немалый срок… Роберт ждал… И ни разу даже вида не показал, что хочет от меня взаимности, встречных чувств или банальной женской благодарности… А я была как спящая красавица, вот только в моей сказке принц не разбудил меня поцелуем, а, наоборот, умертвил… А в мужчине, который волею судьбы оказался рядом со мной, я долго не признавала нового принца…

Я пришла в себя только летом следующего года… Тогда уже я сносно изъяснялась на французском и даже обзавелась здесь каким-то своим микромиром – походы за хлебом по утрам, прогулки вдоль Сены по вечерам с ним после работы, по субботам – блошиные рынки или поздние завтраки в Латинском квартале или на Монмартре… Мы часто просто молчали… Но это молчание было очень гармоничным и социальным. Я наблюдала за миром вокруг, как зверек, который выглядывает за своими собратьями из кустов, но пока не решается сделать шаг к ним навстречу, вынырнуть из зарослей… Роберт видел все это во мне. И не давил. Он никогда на меня не давил…

А еще я снова начала рисовать… Тоже не сразу, тоже ближе к лету после переезда. Брала мольберт, кисти или пастель и шла искать вдохновения в городе. А Париж и правда вдохновлял… Есть города, вводящие тебя в еще большую депрессию. Есть города, способные тебя возрождать… Наверное, у каждого список таких городов свой, все зависит от характера, атмосферы, конкретного периода в жизни. Тогда, в тот момент, Париж стал именно тем городом, который помог мне возродиться…

Мы обычно долго идем к осознанию, но оно накрывает стремительно и внезапно. Я помню, как сидела в кафе у дома в пятницу после полудня и пила кофе с круассаном, и вдруг почувствовала, как ко мне разом возвращаются все краски этого мира, все его запахи… Как я снова обретаю себя, снова возвращаю себе способность чувствовать… Я слышу звон старинного колокола на часовне, слышу смех людей, чувствую запах свежеиспеченного хлеба и своего еще не остывшего кофе – и оно играет яркими вкусами на моем языке… Впервые мне вкусно… Мне вдруг хорошо… Те угольки во мне, казалось, совсем потухшие, стали снова греть. Я начала вглядываться в это чувство разливающегося по телу тепла, вслушиваться в него и внезапно поняла, что это Он заставляет меня чувствовать это самое тепло, что это Он его источник… Мысль о Нем, вот-вот собиравшемся выдвинуться с работы мне навстречу, вдруг разом спровоцировала все эти эмоции…

Я бежала к нему вдоль Сены – по маршруту, который он ежедневно проходил от работы до дома, не более пятнадцати минут, и улыбалась всем прохожим. А они улыбались мне, потому что видели – мое сердце открыто для любви. А любовь – это главная религия Парижа… Здесь ей всегда рады, здесь ее всегда поймут.

Он сначала ошалел, когда я кинулась к нему на шею, шепча, что я люблю, а потом… Потом я помню эти самые теплые руки на своей коже… Помню его поцелуи, его бархатный взгляд, его нежность… В тот вечер, вернувшись домой, я отдалась ему как женщина. Я сделала это для него. Знала, что это важно для него как для мужчины… Для меня самой мало что изменилось – близость, которую я чувствовала к нему как к человеку, была намного важнее секса, и она уж точно стала результатом кропотливого терпения, понимания и поддержки, а не вспышки сиюминутных чувств, замешанных на взрывоопасном коктейле из гормонов, эмоций и молодой горячности… И в то же время я с радостью и готовностью дарила ему себя…