— Иди сюда, — тянет на себя, заставляя сесть сверху.

С удовольствием принимаю предложение, хотя с уверенностью могу сказать — не все машины приспособлены для утех на заднем сидении. Расстёгиваю ремень, но Родион перехватывает мои руки и убирает их в стороны. Отлипаю в недоумении от его губ.

— Почему? — шёпотом спрашиваю.

— Хорошего помаленьку, — усмехается и тянется поцеловать.

— Ну точно псих! — быстро сползаю с него и сажусь рядом.

— Неужели ты расстроилась? — щурясь любопытствует.

— Что это было?

— Выясняю причины твоего побега, — разваливается на сидении. — Раз ты готова со мной ещё разок провести время, значит, не так-то и испугалась. А то как лихо полезла в мои штаны, — переводит ехидный взгляд на меня, — думаю, хочешь, даже очень.

— Теперь уже нет, — цежу и кривлюсь.

— Уверена?

Открываю рот, чтобы сказать, что «да», а Родион снова хватает за бёдра и, не позволяя двигаться, запускает руку под юбку. Ругаюсь громко, почти матом, но он будто не обращает внимания.

— Ну хочу я тебя, — томно выдыхаю, — и что?

— Какие планы на вечер? — не прекращая ласк спрашивает.

Стискиваю челюсти, сдерживая стон, а потом быстро отпихиваю его руку и вообще его всего:

— Иди за руль, — шиплю. — Я согласна.

— Вообще-то, я хотел в ресторан предложить сходить.

— Рассказывай кому-нибудь другому, — отмахиваюсь и устраиваюсь поудобнее, одёргивая юбку и поправляя блузку.

Молча пересаживается, выезжаем со стоянки:

— Какой настырный, — вдруг смеётся Родион.

— Что?

Вместо ответа на заднее сидение летит моя сумочка, а я замечаю впереди машину и Виталика, сидящего на капоте.

— Твою ж! — выругиваюсь. — Ни намёка, что я здесь!

— А что такого? — притормаживает и оборачивается. — Ты свободная женщина.

— И хочу ею подольше оставаться.

— Боишься, что он насильно женится на тебе?

— Нет, боюсь, что он убьёт тебя, а я его, — растягиваю губы.

— Я скоро, — паркуется и идёт к Виталику.

А я остаюсь в машине в полном неведении. Главное, чтобы бывшему сюда не приспичило заглянуть...

«Твою...»

8. Глава 8

Те двадцать или тридцать метров, что Родион идёт в сторону машины Витали, кажутся мне тропинкой в ад. Зачем? Вот зачем он попёрся к моему бывшему? Может, они всё же в сговоре?

Стараюсь не высовываться из-за сидения.

Родион кивает и идёт обратно. Из моего рта вырываются только бранные слова, ибо бывший женишок увязывается следом. И что мне делать?

Да я же гений!

Хватаю сумочку, снимаю туфли, открываю дверь и, теперь я знаю для чего это дурацкое упражнение... «гуськом» делаю ноги в сторону соседней тачки.

Прячусь за колонной и молюсь, чтобы никому не пришло в голову сюда идти, туфли не спешу надевать, вдруг убегать придётся, а так хоть шуметь не буду.

Прерывистое дыхание выдаёт меня с потрохами. Выглядываю из-за укрытия — Родион открывает багажник и достаёт...

Виталик колесо пробил? Зачем ключ и домкрат?

Багажник хлопает, вздрагиваю, а Родион осматривает дверь, которую я неплотно закрыла. Оборачивается, а на лице такое недоумение, что хоть картину пиши. Хихикаю, но нос засовываю обратно, чтобы не спалиться. По парковке пролетает раскатистый мужской смех.

Моё умение сбегать войдёт в историю.

— Виталий, — очень уж громко начинает Родион, явно считает, что я где-то рядом.

— Да? — отрывается от замены колеса.

— Хотел спросить, что у вас с Кристиной произошло?

— Не обращайте внимания, — отмахивается, поправляя перчатки. — Она у меня эмоциональная девушка. Обиделась, вот и устроила истерику.

— И на что, позвольте спросить, она обижена? Если не секрет, конечно же, — Родион осматривается, засунув руки в карманы, замечает меня и качает головой, широко улыбаясь.