Маша покосилась на умывающихся соседок. Дельфа вытирается полотенцем и не смотрит в ее сторону. Кара сушит волосы феном, глядя в зеркало. Лилия подняла на нее глаза, пока чистила зубы, и тотчас опустила. Ее нежное белое лицо залила краска. Венессы в умывальной не было.

Маша попыталась смыть синие пятна. Но их не брало ни мыло, ни скраб, ни горячая вода. Они только размазывались. Девочка совсем было отчаялась, но вдруг вспомнила, что можно попытаться восстановить кожу точно так же, как она восстанавливала одежду и другие вещи. К счастью, получилось. Пятна сошли по первому же щелчку пальцев, прямо под удивленными взглядами девчонок. А вот прозвище «носочница» прилипло так, что никакой магией не отдерешь, в чем Маша убедилась позднее.

Дельфа предупредила Машу, что по утрам они занимаются гимнастикой в просторном зале с зеркальной стеной, с огромными окнами, которые распахнуты в любое время суток. На окраине города оказалось холоднее, чем в центре, опаловые окна звенели от сильного ветра, в стены домов бились волны. Девочки надели мягкие водолазки и шорты, на ногах были высокие кроссовки со сложной шнуровкой. У Маши не оказалось спортивной обуви, и на гимнастику она явилась в своих махровых носках, увидев которые морские девы зафыркали. «Носочница», – прозвучало в очередной раз.

После тренировки девушки принимали душ и шли завтракать. Машиных балеток не оказалось на месте, она перерыла весь комод, залезла под кровать и только потом догадалась, что их просто спрятали. Конечно, она легко могла вернуть их щелчком пальцев, однако утром Маша и так выдала себя, восстановив кожу на глазах у соседок, не хотелось раскрывать перед ними все свои секреты. На завтрак пришлось спускаться в носках. Необутые ноги скользили по легкоступам, девочка держалась за стену, чтобы не сорваться в море. Соседки снова зафыркали, шепча друг другу: «Носочница». Морена, явившаяся на завтрак, заметила это и сразу догадалась, в чем дело.

– Так, госпожи морские девы, – нахмурилась она. – Я не так давно была одной из таких, как вы, так что меня вы не проведете. Маша младше всех, вам должно быть стыдно ее травить.

– А сколько ей? – удивилась Кара.

– Маше двенадцать лет, она на год младше тебя, Кара, и тебя, Венесса. Дельфе через два месяца будет четырнадцать, а Лилии уже почти пятнадцать, и она должна бы понимать, что к чему. Тем более что карьера Лилии – воспитательница! Может быть, мне следует известить об этом Совет морских дев?

Лилия испуганно приподнялась. Маша удивилась – она никак не выглядела на пятнадцать и одинаково могла сойти как за четырнадцатилетнюю, так и за двенадцатилетнюю. Хотя, может, дело было в ее необычном ангельском лице с тонкими бровями и огромными, широко распахнутыми темными глазами. Лицо красивой фарфоровой куколки.

– Я постараюсь что-то сделать, – тихо, но твердо сказала Лилия, и ее щеки снова, как утром, залила алая краска стыда. Она не смотрела в Машину сторону, зато к Маше обернулась Кара и так взглянула, что девочке на минутку захотелось к сердцеедам.

После завтрака, состоявшего опять же из морской капусты, крекеров из рыбной муки и, к удивлению Маши, тарелочки черники – ей сказали, что ягоды были выращены в подводной части понадводников, – девочки разбрелись по своим рабочим местам. Лилию увезли на ракушке в центр города – помогать воспитателям развлекать и водить на оздоровительные процедуры малышей. Венесса тренировалась в бассейне, она готовилась принять участие в водном шоу с дельфинами. Кара сказала, что пойдет в библиотеку, ее амбициям явно было недостаточно считаться девочкой-руки, ей хотелось стать еще кем-то, хотя бы экскурсоводом. Морена напомнила ей, что три дня в неделю у юных морских дев учебные. Услышав это, Маша схватилась за голову – учиться, работать, а когда же выполнять миссию сквозняка?! Дельфа позировала для ювелирной мастерской, выпускающей браслеты для ног со светящейся в воде эмалью. А Машу Морена увела в центр красоты.