, которые предложили называть науку о судебной экспертизе экспертологией и определили ее содержание. Однако работы данных авторов подверглись серьезной научной критике и не были востребованы. По существу, первым основополагающим трудом о науки «судебная экспертиза» была изданная в 2006 г. монография Т. В. Аверьяновой «Судебная экспертиза. Курс общей теории»[2], в которой была предложена и обоснована модель структуры общей теории судебной экспертизы и рассмотрены все ее элементы. При этом, как это и было принято в то время, наука называлась: «Общая теория судебной экспертизы». Название вызывает некоторые возражения, связанные с тем, что отождествление понятий науки и теории науки представляется не совсем корректным. Как отмечалось ранее[3], наука – это и система знаний, и практическая деятельность на их основе. В основе любой науки лежат те фундаментальные положения, которые составляют ее общетеоретическую часть. В то же время необходимой составляющей науки являет и ее прикладные аспекты, базирующиеся на общетеоретических положениях. Общая теория судебной экспертизы выявляет общие закономерности и общие принципы формирования, развития и использования в судопроизводстве судебных экспертиз, разрабатывает частные экспертные теории и понятийный аппарат. В то же время в понятие «судебная экспертиза» как отрасль научного знания наряду с общей теорией должны входить теоретические и методические принципы производства судебных экспертиз конкретных классов, родов и видов судебных экспертиз.

В 2016 г. свою развернутую концепцию науки о судебной экспертизе предложила Е. Р. Россинская. При этом она вернулась к старому названию, предложенному А. И. Винбергом, – экспертология и пересмотрела структуру науки о судебной экспертизе, включив в нее, наряду с общей теорией судебной экспертизы и судебно-экспертными технологиями, разделы, связанные с правовым и организационным обеспечением судебно-экспертной деятельности. Несомненно, эти аспекты неразрывно связаны и входят в понятие судебно-экспертной деятельности, но, представляется, что они не составляют научные положения судебной экспертизы.

Название «экспертология» вызывает неприятие ряда ученых, так как оно связано с теорией А. И. Винберга. При обсуждении на круглом столе «Экспертология: предпосылки и перспективы», который состоялся в Московском университете МВД России 23 марта 2013 г., прозвучало компромиссное и, представляется, достаточно обоснованное предложение – назвать науку: «Судебная экспертиза». Есть же наука «Криминалистика». Однако представляется, что не столь принципиально название, сколько, что под ним понимается. Определяющим является содержание, структура науки. Обсуждение данного вопроса проводилось и на Международной научно-практической конференции «Проблемы классификации судебных экспертиз, сертификации и валидации методического обеспечения, стандартизации судебно-экспертной деятельности» 21 января 2016 г. в Московском государственном юридическом университете имени О. Е. Кутафина (МГЮА) и на круглом столе «Экспертология: предпосылки и перспективы» 23 марта 2013 г. в Московском университете МВД России.

Пока общей позиции не выработано, однако очевидно, что без решения данной проблемы невозможно говорить о становлении судебной экспертизы как отрасли научного знания.

Другой актуальной проблемой, требующей безотлагательного решения, является правовое регулирование негосударственной судебно-экспертной деятельности, которая в настоящее время по объему проводимых исследований значительно опережает государственную. При этом качество проводимых негосударственными судебными экспертами судебных экспертиз вызывает множество нареканий со стороны следствия и суда. Оценить и отследить компетентность негосударственного эксперта и, соответственно, достоверность его заключения – очень непростая задача для следователей и судей. Государственные эксперты проходят каждые 5 лет переаттестацию на право производства экспертиз определенного рода или вида и имеют соответствующее свидетельство, гарантирующее его компетентность, в отличие от негосударственных экспертов.