– Получишь столько же, если не напьёшься, – сварливо возразил Базлов.

Они знали друг друга целую вечность, и им не надо было расшаркиваться и прислушиваться к внутреннему голосу. Когда-то, в общежитии «Гжель», они точно так же клянчили деньги у друг друга, но тогда суммы были абсолютно смешными. А ещё с Ингваром можно было не лукавить, в отличие от Анина, с которым надо было держать ухо востро.

– Так чего там насчёт «влип»? – сообразил Кольский, что суть их встречи не в пустопорожнем разговоре.

– Да с нашей звездой! – в сердцах воскликнул Базлов и дёрнул себя за левый ус, тем самым здраво полагая, что болтать лишнее вредно.

– С Аниным, что ли? – насмешливо уточнил Кольский и оскалился.

Анина он не любил и считал, что его актёром посредственным, а что там говорят по телевидению, то всё куплено и продано с потрохами. «Вот когда мы танцевали, были времена, – говорил он, – а теперь одна халтура».

– С ним самым, – горестно сознался Базлов, щедро налил себе в бокал арманьяка, и не разбавляя, выпил.

– А я тебя предупреждал, – сказал Кольский, поглощая мясо с такой скорость, что Базлов испугался за его печень, – предупреждал, они все такие, мнят из себя гениев, а копнёшь, гниль одна.

– Анин не такой, – счёт нужным возразить Базлов, барахтаясь в своей унылости, как в болоте.

– Не такой?! – лупая глазами, удивился Кольский и сделал паузу не хуже Анина. – А какой?!

Арманьяк производил на него странное действия, если Базлов размягчался, то Кольский становился резче и агрессивнее.

– Не такой, – упёрся Базлов.

– Врешь! – поймал его на лжи Кольский, потому что знал его хорошо, так хорошо, что мог претендовать на звание безупречного друга.

– Хотя отчасти ты прав, – сознался Базлов, – он мне слишком дорого обходится.

– Так брось! – посоветовал Кольский. – Брось!

– Не всё так просто, – возразил Базлов. – Так просто из таких дел не выходят. Серьезные люди замешаны. На основном бизнесе может отразиться.

– Чем раньше, тем лучше, – махнул вилкой Кольский, и соус полетел в лицо Базлову.

Базлов терпеливо взял салфетку и вытерся. Кольский сделал вид, что ничего не произошло: какие претензии между друзьями?

– Здесь ещё его жена…

– А что жена? – осведомился Кольский, проглатывая мясо, как волк.

– Не пойму я её. Вертит мной, как хочет.

– А зачем она тебе нужна. У тебя же Лорка есть и официанток навалом, – посмотрел в «зеркало-шпион» Ингвар Кольский.

При упоминании о жене, Базлов вовсе едва не подавился. Треть акций банка принадлежала ей. Лара Павловна кого хочешь могла скрутить в бараний рог. Под стать Базлову, она отличалась ещё и крутым нравом. Базлов давно хотел с ней развестись, да побаивался скандалов, хотя последнее время они возникали, казалось бы, без повода один за другим, как многоточия, и жизнь его измерялась промежутками между ними. Так что Базлов горазд был ночевать в гостинице и подумывал купить, как и Анин, квартиру где-нибудь у чёрта на куличках, где можно было залечивать душевные раны. Но ведь Лара Павловна всё равно узнает, это тебе не мягкотелая Алиса Белкина, терпящая мужа ради абстракции.

– В том-то и дело, что здесь особый случай.

– А-а-а… – понял всё по-своему Кольский, – конфетка?

– Да, что-то вроде этого, – мрачно покривился Базлов, хотя Алиса меньше всего походила на конфетку. Нет, она больше смахивала на рыжую смоковницу, приносящую плоды разочарований.

– Ну так переспи с ней, и всех делов-то, – сказал Кольский, запивая мясо арманьяком, как водой, очевидно полагая, что это и есть дижестив.

– Переспать нельзя. Она баба умная, – снова поморщился Базлов и на речи Кольский, и на его кабацкие манеры.