– Элин?

Я оглянулась и не поверила, увидев в нескольких шагах от себя маму.

– Ты пришла? – спросила я, все еще не веря.

Она впервые решилась навестить меня, хотя до всех событий мы были почти неразлучны.

– Здравствуй, – улыбнулась она и присела рядом со мной на лавочку.

Я сорвала листик с куста рододендрона, заложила им страницу и сунула книгу в холщевый мешок, служивший мне сумкой.

– Я думала, ты навестишь меня раньше, – с толикой упрека сказала я матери, отвечая на ее бережные объятия.

– Я… переживала, – чуть запнувшись, призналась она. – Это все сложно. Ты же… понимаешь?

Мне ничего не оставалось, кроме как кивнуть.

Да, я понимала. Ведь слишком хорошо знала ту, кого считала своей матерью. Для нее, обычного человека, все произошедшее было не самым приятным сюрпризом. Воспитание требовало от госпожи Демаро держать лицо, но в душе мама, конечно же, не находила себе места от шока и растерянности.

– Я понимаю. Сама пока не до конца приняла все, что случилось.

– Элин, я просила магов пока не рассказывать тебе обо всем… – начала было мама, но я ее перебила:

– Поздно. Хотя я долгое время провела в… стазисе, но я слышала все, что говорили рядом со мной.

– Значит, ты знаешь, что ты нам не родная? – поняла мама, уголки ее губ опустились.

– Да. Я даже знаю, что у магов и обычных людей не может быть общего потомства, – сказала я. – Магов-полукровок не бывает.

– Верно, – согласилась мама. – Мне об этом рассказал директор академии.

– Как… как я к вам попала? – спросила я. – Знаю, что вы меня нашли. Пытались разыскать мою семью. Но… расскажи подробнее.

– Мы с твоим отцом возвращались из поездки… Была поздняя зима. Снег уже растаял… Я любовалась оживавшими полями, когда приметила тебя у дороги. Ты сидела на камне, поджав под себя ножки… – Мама прикусила губу и со слезами тронула мою щеку. – Маленькая. Тоненькая. Грязная. Огромные фиалковые глаза и темные волосы. Мы просто не могли тебя там оставить.

Я вздохнула, пытаясь вспомнить то время, но, как и всегда, память играла со мной в прядки.

– Я ничего не помню, – призналась я маме. – Целитель говорит, что теперь, когда ментальный блок разрушен, я должна начать вспоминать прошлое, ведь и оно было скрыто. Но я не могу. Ничего не помню. И того, как попала к вам, – тоже.

– Думаю, однажды ты сможешь вспомнить, – чуть подумав и вновь погладив меня по щеке, сказала мама. – Ты… Тебе нужно побольше есть, Элин. Ты совершенно истощена!

Я улыбнулась, услышав в голосе мамы привычную заботу. Потянулась и прижалась к ней, крепко-крепко обняв за талию. От нее пахло теплом, цветами и кофе – знакомые и родные запахи.

– Я хорошо ем, мама, – успокоила я ее. – Просто из-за случившегося мое тело сильно истощилось. Это такой… побочный эффект. Но постепенно я смогу вернуться к привычному виду.

Я объедалась все дни до визита мамы, надеясь хоть немного улучшить свой внешний вид. И платья выбирала такие, чтобы скрыть свою болезненную худобу. Но все равно без слез на меня было не взглянуть. От той цветущей семнадцатилетней Элин Демаро, какой я была, осталась ровно половина. Кожа, кости и глаза. Огородное пугало и то упитаннее меня!

– Ты же понимаешь, что мы все равно останемся твоими родителями? – спросила мама.

– А как иначе? – удивилась я. – У меня больше никого нет.

– Мне сказали, что этот… Надзор, да? Что Надзор попытается разыскать твоих родственников, чтобы сообщить им о тебе, – сказала мама.

– Знаю. Мне по секрету об этом рассказала дочь мастера Ллероя, – призналась я. – Но она так же объяснила и то, что поиски могут растянуться на длительный срок, потому как в то самое время, когда вы меня нашли, в магическом сообществе были смутные времена… – я запнулась, раздумывая над тем, говорить ли маме обо всем. Нужно ли ей знать, что четырнадцать лет назад маги убивали друг друга и в тех боях могли сгинуть мои родители? Нужно ли мне ее волновать?