— Что ты сказала? – до дрожи спокойно переспросил Витор.

— Вещи, – холодно напомнила я, наблюдая, как чернеют его глаза.

Правда, я бы не осмелилась на такое, но у меня всегда был пунктик по поводу неверных мужчин. Когда я узнаю об измене, во мне просыпается кто-то абсолютно бесстрашный.

— Уходи! – еле слышно рыкнул он.

Стало жутко.

— Отдай вещи, – еще громче сказала я.

Без вещей Малена не пустит, обратно отправит.

Его лицо исказила ярость, он хлопнул перед моим носом дверью, во всю длину которой красовался разлом.

Не хотела бы я быть на месте Ирэне.

Что я несу? Я ведь уже на ее месте.

Дверь открылась, в меня полетела большая черная сумка, после чего дверь снова захлопнулась. Разлома было уже два.

Псих. Хорошо хоть вещи отдал.

***

— Ну что? – Малена встретила меня полностью готовая к учениям.

Проследив за тем, как я в сердцах бросила сумку на кровать, прокомментировала:

— Вижу, удачно.

Не то слово.

Не знаю почему, но злость меня не покидала. Такого со мной прежде не было. Эта Академия плохо на меня влияет.

Среди вещей нашла форму, и – приятная неожиданность! - у нас с Ирэне оказался один размер. Переодевшись, последовала за Маленой.

— Ты сама не своя. – Девушка смотрела на меня с любопытством.

Мы вышли в холл и теперь направлялись к выходу.

— Ты не поверишь… – Я хотела рассказать про Витора, но мы как раз вышли на улицу, и слова застряли у меня в горле.

Я не поверила своим глазам! Никаких цветов, бабочек, озера, леса – ничего. Даже захудалого газона, лишь чахлая травка кругом.

Как такое возможно? Не может же природа за час настолько измениться. Или может?

— Мален, а куда делась вся красота, что я видела в окно?

Малена хмыкнула:

— Иллюзия, Рэне.

Лучше бы я этого не знала. Было так хорошо. Верить, что тут чудесная природа. А тут такая… грязь.

— Так что там у вас с бывшим произошло?

Мы пересекли поляну со скудной растительностью.

— Он был с какой-то девкой, я разозлилась, нахамила, обозвала его и ушла.

Малена резко притормозила, скривилась и вынесла приговор:

— Ты дура. Тут даже целители не помогут.

Нет, я не дура и считаю, что правильно поступила.

— Кто-то говорил, что мы опаздываем, – заметила я.

Подруга вышла из ступора, ускорила шаг, не переставая при этом причитать:

— Рэне, ты совсем с головой не дружишь? Ты хоть примерно представляешь, что тебя ожидает?

Я неопределенно пожала плечами.

— То-то и оно. Не видать тебе теперь покоя. У Витора очень «ранимое» самолюбие. – Малена поморщилась. – Он будет мстить, пока ты не признаешь его величайшим из великих.

Пришла очередь поморщиться мне.

— Нет, я согласна, что немного перегнула. Но не до такой же степени!

Тропинка свернула в кусты.

— Немного? Да ты ему чуть не по яй… в общем, потопталась. Вспомнишь мои слова, когда твой ад начнется.

Мой ад начался двенадцать часов назад и продолжался до сих пор, вряд ли меня еще что-то сможет так удивить.

Ошибалась я, ой как ошибалась…

Остановившись перед коваными металлическими воротами, Малена что-то беззвучно прошептала. Ворота открылись. Лучше бы у них механизм заело.

За воротами был огромных размеров стадион, или полигон. В центре, к нам спиной, в шеренге выстроились адепты, слева и справа от них расхаживали по три педагога. За этой шеренгой стояли огромные клетки (восемь или больше, издалека не посчитать) с ужасающе уродливыми свирепыми существами.

Достаточно было рассмотреть первый ряд этих «забавных животных», чтобы намочить штаны со страху и убежать, наплевав на гордость. Я именно так бы и поступила, но рядом со мной был бдительный «страж порядка».