Они закивали, один за другим… даже Джордж, хотя ему, по крайней мере, хватило ума сделать это неуверенно.

– И зачем мне такое симулировать, по-вашему?

– А зачем им запихивать тебя сюда, если ты и правда ничего не помнишь? – парировал Джон. – А так… это единственное, что имеет смысл.

– Ох уж этот безумный, безумный, безумный мир, – выдохнул Саймон. – Ребята, вот что вы видите – то так и есть.

– Иными словами, мы видим дырку от бублика, – ответил Джон.

Жюли недовольно пихнула его локтем в бок. Странно. Обычно она с восторгом соглашалась со всем, что бы ни сказал Картрайт.

– Ты обещал, что будешь вежливым.

– А нафига? Если он ничего не знает или не хочет нам рассказывать. Да и какая разница, в самом деле? В конце концов, там обычная нежить. Случались вещи и похуже.

– Можно подумать, ты знаешь! – отпарировала Жюли. – Ты вообще хоть в одном сражении участвовал? Видел хоть одного раненого? Убитого?

– Я же Сумеречный охотник, разве нет? – ответил Джон. Хотя ответом это, с точки зрения Саймона, назвать было трудно.

– Тебя не было в Аликанте во время Войны, – мрачно заметила Жюли. – Ты не знаешь, как это было. Ты никого не терял.

– Зачем ты мне это говоришь? – вызверился на нее Джон. – Не знаю, как ты, но я здесь затем, чтобы научиться сражаться, так что в следующий раз…

– Хватит, Джон, – попросила Беатрис. – Никакого следующего раза не будет.

Он пожал плечами.

– Всегда бывает следующий раз.

Джон произнес это, едва скрывая надежду в голосе, и Саймон понял, что Жюли была права. Картрайт ни разу не сталкивался со смертью, тем более лицом к лицу.

– Я видел мертвую овцу, – ясным голосом сказал Джордж, явно пытаясь разрядить атмосферу. – Это считается?

Беатрис нахмурилась.

– Не очень-то мне хочется драться с вампиром. Вот если бы это была фейри…

– Можно подумать, ты что-то знаешь о фейри, – заметила Жюли.

– Ну, я точно знаю, что не отказалась бы пришить парочку-другую.

Жюли резко выдохнула, словно кто-то проткнул ей легкое.

– Я тоже. Если бы это было так легко…

Саймон не особо-то разбирался во взаимоотношениях нефилимов с Нижним миром. Единственное, что он точно знал, так это то, что теперь фейри – враг номер один для Сумеречных охотников. Строго говоря, этим самым врагом для нефилимов был Себастьян Моргенштерн, развязавший Смертельную войну и обративший многих Сумеречных охотников в толпу поклоняющихся ему зомби. Но он давно мертв, а его тайные союзники, Благословенный народец, продолжают его темное дело. Даже Сумеречные охотники вроде Беатрис, ничего не знающие об оборотнях (ну, максимум, что те просто более волосаты, чем обычные люди) и восторженно вопящие от одного только упоминания имени Магнуса Бейна, не отзывались о фейри иначе, как о противных, расплодившихся повсюду тараканах.

– Джордж, сегодня утром ты был прав, – сказала Жюли. – Они не имеют права посылать нас вот так, в самое пекло. Мы не готовы. Никто не готов.

– Говори за себя, – мрачно заметил Джон.

Троица принялась препираться о том, легко ли убить вампира, и Саймон поднялся на ноги. Паршиво, если все думают, что он лжец. И еще паршивее, что частично он и есть лжец. Саймон не помнил ничего из тех времен, когда был вампиром, – во всяком случае, ничего полезного, – но вот остальное… Остальных воспоминаний вполне хватало, чтобы его передергивало даже от одной мысли кого-то убить. Пусть даже оно неразумное. Саймон был вегетарианцем, и список убитых им существ ограничивался экранными драконами и компьютерными морскими змеями.

Неправда, напомнил ему прозвучавший в голове голос.