Мама отходит на шаг, чтобы взять Ричарду со стола кусок яблока, и у меня наконец-то появляется обзор.

В руках Дженни – зеркало.

Простое зеркало на тонкой ручке, в овальной оправе из тускло мерцающего, посечённого временем металла. Красивое! Сестра явно думает так же – её глаза горят восторгом. В древних вещах есть особое очарование, которое не выразить словами. А по этому зеркалу с первого взгляда видно, то оно не просто древнее – а очень древнее, настоящий раритет. Такие осколки наследия погибшего королевства эллери, что когда-то было на Ледяных Островах, стоят бешеных денег на чёрном рынке. Так что тётя преподнесла нам поистине королевский подарок.

«Спасибо!» - шепчу тёте одними губами, а она посылает мне в ответ воздушный поцелуй.

Вечер в разгаре. Ярко светят каменные розы на стенах волшебными огнями, чарующая музыка плывёт над бальным залом, моя сестра кружится в танце с принцем Генрихом-младшим, я сижу на диванчике у стены, кручу на пальце локон, выбившийся из причёски, и отчаянно скучаю.

Ко мне периодически подходят то мама, то папа, то тётя Эмбер, садятся на дальний краешек дивана, и все пытаются занять меня беседой. Но не могут же они сидеть рядом со мной весь вечер – у всех своих дела! И я быстро даю понять каждому из этих дорогих моему сердцу людей, что совсем не обязательно изо всех сил стараться избавлять меня от чувства одиночества, на самом деле мне и одной совсем не плохо.

Вру, конечно. Но я привыкла. Моя невозмутимость, как и моя спокойная улыбка – тоже часть привычного панциря. Только этот я создала себе сама – просто, чтобы как-то выжить и не сломаться.

На вахту в противоположном углу диванчика заступает Дженни, запыхавшаяся и раскрасневшаяся после очередного танца, когда дворецкий объявляет о прибытии запоздавших гостей.

Ещё одни старинные друзья семьи. Чета Шеппардов. Впереди выступает глава семейства – крепко сбитая низкорослая фигура этого человека неопределённого возраста, а также обширные мешки под глазами и цепкий взгляд его вызывают стойкие ассоциации с собакой, в честь которой он получил своё прозвище. Бульдог. Ему подходит, учитывая, что этот человек – глава Тайного сыска.

Всегда хотела узнать, как же это мои родители умудрились подружиться с человеком, от одного имени которого покрывается холодными мурашками полкоролевства, до такой степени, что он отрывается от дел государственной важности, чтобы приехать на именины их годовалого сына. Но родители делают крайне загадочный вид, и я понимаю, что это – очередной семейный секрет, который нам с сестрой грозятся раскрыть «когда-нибудь, когда станете постарше».

Под руку с ним его степенная худощавая супруга с добрым лицом и полностью седыми волосами. У них был поздний брак, поэтому младшей дочери всего шестнадцать, а вот старшему сыну…

- О не-е-ет, Эмма! – тоскливо тянет Джен. – И Олав с ними! Опять будет весь вечер смотреть на меня преданными щенячьими глазами.

А Олав Шеппард уже оставляет родителей и идёт к нам. На спокойном лице этого высокого молодого человека с очень светлыми, почти белыми волосами, – мягкая улыбка. Ему двадцать восемь, мы знаем его уже сто лет, он немного стеснителен, потому что всё детство провёл в какой-то глухомани, где почти не было людей, и он безответно влюблён в Джен.

Я знаю, что он влюблён, Джен знает, что он влюблён, а самоё печальное во всей этой ситуации – что он тоже знает, что она это знает.

- Привет, Олав! – улыбается сестра дежурной улыбкой и вспархивает с диванчика, как только он подходит. Снова уходит в центр зала, где уже начинается следующий танец.