- Может, всё-таки объясните, о чём вы говорите? – обиженно произнесла я, почувствовав себя лишней в этой беседе. Они, похоже, оба прекрасно знали, о чём шла речь, одна я понятия не имела. – Не все выросли в окружении всякой магии, знаете ли!

- Прости. – Теа бросила на меня взгляд. – Ты когда-нибудь видела здесь радугу?

- Радугу? Кажется, нет. Да я дождя-то не припомню! – отозвалась я.

- Моя раса называется лаума. В нашей семье по наследству переходит радужный пояс, который, когда мы испытываем какие-то сильные эмоции, может превратиться в радугу на небе. Но он же может стать причиной сильных гроз, затяжных ливней, торнадо и прочих катаклизмов. Всё зависит от природы этих эмоций. Ну, стоит мне сильно разозлиться, и погода тотчас начинает портиться.

- А я ещё удивлялась, почему самые сильные ураганы обычно называют женскими именами... Погоди! Значит, у тебя отобрали этот пояс?

- Да, его, - вздохнула Теа. – Когда мы поступаем учиться в межрасовую академию, то должны отказываться от каких-то свойственным только нам особенностей. Этого требуют от представителей всех рас. Иногда делают послабления – как Вауру, например. Но меня заставили отдать пояс, и даже сейчас, когда за мной не числится никаких нарушений правил, его не хотят возвращать. Они не учитывают, что без него я постепенно теряю силы. Это не слишком заметно... пока... но кто знает, что будет к выпуску?

- А с чего ты решила, что пояс именно тут, в тайнике? – спросила я.

- Чувствую, - ответила она. – Мне бы только увидеть его. Только разок коснуться...

- Этот шкаф сделан из рябины, - произнёс Кей. – Она блокирует магию. Поэтому твои попытки и не увенчались успехом, - обратился он к погрустневшей чернокнижнице. – Могла бы и сама догадаться. Тут нужен кто-то посильнее.

- Но ты ведь справишься? – Теа с надеждой взглянула на него. Мне снова показалось, будто между ними происходит понятный лишь им двоим разговор, только на этот раз без слов. От этого на душе поселилось какое-то странное чувство. Не ревность, нет, но что-то близкое к этому.

Интересно, чувствовал ли то же самое Всеволод? Или он, вдохновившись собственными успехами в алхимии и неожиданно обретённой взаимностью Теа Собрен, уже начал чувствовать себя своим в этой академии, в этом мире? Если так, то он просто счастливчик...

- Не сейчас, - мягко сказал Кей. – Потерпи ещё немного, и я что-нибудь придумаю. Договорились? А пока можешь порыться в редких книгах, если профессор тебе позволит. Может, в какой-нибудь из них говорится об альтернативной магии.

- О той, которая не боится рябины? – тут же догадалась Теа.

- Ага, о ней. Именно с её помощью тайник и запечатали. Тут явно профессионал поработал, - заметил Кей. В это время в некотором отдалении послышались шаги и голоса. Они приближались, и мы втроём тут же метнулись в узкий коридорчик между шкафами.

Там было тесно, и стоять пришлось вплотную. Я чувствовала на шее тёплое дыхание Кея. Такое знакомое, привычное... С другой стороны неподвижно стояла чернокнижница. От её волос снова дурманяще пахло жасмином. Казалось, будто мы играем в прятки, и те, кто нас ищет, совсем рядом. Я ощутила, как пальцы Кея сжали мои, и улыбнулась.

Один из голосов принадлежал библиотекарю, второй, как оказалось, господину Шандору. Едва выглядывая из-за шкафа и плеча Кея, я видела стриженый затылок преподавателя, который повернулся лицом к собеседнику. Сейчас, когда иллюзиониста флёром не окружало неповторимое волшебство талантливых лекций, он казался самым обыкновенным мужчиной в возрасте немного за тридцать. Ничего особенного. Ничего такого, чтобы влюбляться или, тем более, похищать, как собиралась та отчаянная студентка.