– Может, крекер? – резво поднялась с пола и отряхнула юбку.

Воздух в главной магической лаборатории был до того неестественным, химическим, что хотелось как можно скорее ее покинуть. Вернув сброшенный плащ ищейки на напряженные княжеские плечи, я потянула парня вверх.

– Вставай. Или завтра познакомишься со злом моего мира. Оно очень дряхлое, рассыпающееся на запчасти, но умудряется все держать в своих трясущихся пальцах, – придав «демону» вертикальное положение, я устало вздохнула.

Ну и денек сегодня… Что ни ночь у Риты Харт – то отборная жуть, в которую никто не поверит.

– Прекращай стоять, как истукан, – взмолилась, заглядывая под черную челку. Оттуда на меня раздраженно зыркали две темные точки.

– Пожалуй, я все же скорее жив, чем мертв…

– А были сомнения? – подтолкнула парня к выходу.

– Но ты и мертвого поднимешь, – в усмешке почудилось одобрение. – Когда перед магом целая вечность, бывает трудно определиться. То ли это ты живешь, пока весь мир увядает, то ли сам мертвец, закованный в неизменно молодую плоть…

– Представляю, какие мрачные книги на твой прикроватной тумбочке, – я закатила глаза.

Мы выбрались в коридор и медленно пошли к хрустальному мосту. Парень двигался неуклюже, шатаясь и сбивая широкими плечами углы. Так ходит дитя, сделавшее первый шаг.

– Тот старик на лестнице… Сказал, что в семидесятые не ощущал магии в моем мире. Но она зародилась там не меньше тысячи лет назад, – сосредоточенно произнес хавранец. – Есть легенды. Есть книги, артефакты, прочая дребедень. Им по несколько сотен лет.

– Ты слышал разговор с Горди? Прямо… весь? – захлебнулась воздухом.

– Достаточно, чтобы понять, что я не подарок.

Я спрятала раскрасневшиеся щеки в темноте. Бездна точно взяла меня на заметку и издевается самым изощренным образом!

Магия, которая есть, но ее как бы нет, не давала моим мыслям покоя. Она бы уже определилась как-то, мм? Кто-то из этих двоих – Горди или князь – ошибался. Но кто?

Взрыв интереса к Хавране пришелся на детство моей мамы. Тогда всех новорожденных называли в честь героев книг из мира мечтателей… Сеймурчане так прониклись культурой новой открытой «земли», что требовали от проходимцев летать туда снова и снова.

Моя бабушка сделала себе имя, отважно отправляясь в мир, лишенный магии… В котором могла застрять в любой момент, если бы не тщательная подготовка и хорошее оборудование.

Однако в последние два десятилетия экспедиций туда не отправляли. И я бы еще могла допустить, что магия зародилась в Хавране недавно. Вот буквально на той неделе, да… Но не тысячу же лет назад?

– Все наши данные уверяют, что Хаврана пуста, – упрямо заявила, проталкивая парня вперед.

– Ваши данные сильно устарели, – он решительно ступил на хрупкий помост, невесомой радугой перекинувшийся через пропасть. – Однако магия моего мира гибнет.

– Значит, карточки можно уже и не менять…

Мостик, что тянулся от стеклянного барьера десятого уровня к огромному прозрачному кристаллу под куполом серватория, мог выдержать лишь одного. Но Артур потребовал, чтобы я забралась туда следом за ним. И если учесть, что он таскал в тяжелом плаще сотни людских грехов… Ступеньки держали нас одной силой молитв.

Боги благоволили нам: «высший» мост или позабыли, или не успели убрать. Хрустальные перила были теплыми, хранили отголосок чужого прикосновения… Не будь мы на десятом уровне одни, я бы решила, что кто-то еще только что ходил к кристаллу.

– Магический фон истончается, многие волшебные виды не способны выживать в новой среде, – бубнил Артур себе под нос. – Мои родители держат заповедную зону, спасают тех, кого могут. Но вскоре этого будет недостаточно.