Съемку с места крушения увидели родители. По словам мамы, никогда до сегодняшнего дня спасатели не представляли, на что способны маг погоды и воздушница, считающие, что где-то в искореженных вагонах – их дочь. Всех отыскали и вытащили в кратчайшие сроки.

Одна из дам, ехавших в соседнем купе, вспомнила, что видела меня. Выбегающую из вагона. Потом был носильщик, прикрывший меня. Кассир, запомнивший рыжую леди с рюкзаком. Эльфийка, стоявшая в очереди. Она вернулась в Лоумсити и стала свидетелем допроса, который учинил отец сотрудникам станции. Конечно же извозчик не забыл наглого клиента в безразмерном плаще. И адрес.

В общем, шпион из меня точно не получится.

Узнав, куда я поехала, родители вспомнили о Дастине. А когда столкнулись с его отцом, прибывшим проверить информацию о поступлении сына, окончательно убедились, что я решила последовать за женихом. Тайком отправила документы, скрыла от них приглашение в академию. Побоялась, что они будут против. Правда, все равно сомневались. Немного успокоились, когда декан подтвердил, что я в академии на экзамене.

– А он не против? – шепотом спросила я у мамы, поглядывая на отца.

– Против конечно же, – пожала плечами родительница. – Поступать в академию из-за парня глупо! Это молодой человек должен бегать за юной леди, а не наоборот!

– Я не бегала за ним!

Кто бы меня услышал. На маму часто нападала глухота, когда дело касалось наших с Дастином отношений. Родительница свято верила, что у нас любовь. С моей стороны почему-то особо сильная.

– Конечно, Дастин – весьма привлекательный молодой человек. Но ведь ты леди, нужно помнить об этом всегда! – назидательно напомнила матушка. – Ты действительно побоялась показать отцу приглашение?

– Нет, – угрюмо призналась я, – я Дастину помогала…

Жаловаться на бывшего друга было стыдно, поэтом ограничилась размытым:

– Он не успевал на экзамен, я его подменила. А он повел себя как… поросенок. И… в общем, я поступила. Мам, мне тут на самом деле нравится.

– Более странного оправдания я не слышала. Ничего, ребенок, разберемся! – Мама снова порывисто меня обняла. Поправила шарф, нахмурилась. – Что за дикое сочетание цветов?

– Это счастливый шарф! – Я не дала стянуть его с шеи.

Матушка насмешливо окинула меня взглядом.

– Да, счастливый! – поспешно подтвердила я.

– Значит, поступила? – Отец убрал последствия выброса сил, поднял крышу над платформой. И открыл дверцу, приглашая нас с мамой занять место в салоне, – обиженные обратным превращением облака решили отомстить мелким холодным дождем.

– Да, поступила. – Сев на мягкое сиденье, я открыла рюкзак, вытащила копию заявления. – Нет, пап, я поступила не из-за Дастина. Так вышло, я поняла, что мне было очень интересно, когда я ему помогала готовиться к экзаменам.

Отец громко фыркнул.

Мама вопросительно вздернула тонкую бровь.

Я виновато улыбнулась, развела руками. Да, мне действительно нравится некромантия.

– Леон, это не так уж плохо. – Мама, подбадривая, улыбнулась, дождалась, пока отец закроет дверь и устроится на водительском сиденье. – В конце концов, ей ничего не грозит. Теоретики имеют дело с исключительно мертвой нежитью. Если так можно сказать о том, что и так было мертвым. Согласись, выбери она профессию, связанную с погодой, ей грозило бы куда больше опасностей!

Батюшка согласно кивал.

А я понимала, что сейчас мама развернет заявление. И снова придется начинать сначала.

– Практика?! Ты поступила на практическую некромантию?!

Платформу подбросило, разбушевавшийся ветер откинул крышу.

Холодный дождевой душ остудил пыл мамы. И она уже спокойнее спросила, потрясая перед моим носом промокшей копией заявления: