— Ты сейчас о Мартине Беллоуз и Александре Розентале говоришь? — вкрадчиво спросила она, хватая мое запястье. Я кивнула. Она отшатнулась, тихо бормоча: — Ева, это совсем не те люди, с которыми можно связываться. Они ужасны. Они используют тебя и перешагнут. Ты бы слышала, какие слухи ходят по академии.

— Какие? — хмуро поинтересовалась я.

Она уставилась на меня и обреченно покачала головой:

— Ты ведь все равно меня не послушаешь?

— Зависит от того, что ты скажешь, — отозвалась я, стараясь оставаться разумной и хладнокровной.

Но наш разговор не мог продолжаться долго, потому что начало занятия приближалось и большинство аудиторий распахнуло свои двери для студентов.

— Еще на первом курсе Александр почти половину своего факультета положил на больничную койку, уже не говоря о том, что его невеста изживает всех, кто оказывается рядом. Всегда по-разному. Хотя обычно хватает угроз.

— Об этом я слышала. Кирстен, не беспокойся обо мне, все под контролем, — внушительно проговорила я, смотря ей в глаза. Даже если бы я ей поведала о своей работе, она бы не поняла. Слишком боялась.

«А ты, наоборот, слишком спокойна», — укорила саму себя. Но что поделать, если я смотрела на ситуацию иначе? И совсем не испытывала тех чувств, что терзали подругу.

Видимо, что-то разглядев в моих глазах, Кирстен чуть расслабилась. На это потребовалось несколько минут, но она все же взяла себя в руки.

— Ладно. Это твое дело, Ева. И я надеюсь, что ты не пожалеешь, — сказала она и задумчиво замолкла. Над ее переносицей пролегла хмурая складка. — Только не думаю, что Данилу стоит об этом знать.

— Почему?

— Ему очень не нравятся местные. Ты не заметила? Он вроде бы пытается это не показывать, но мне кажется, у него взгляд холодеет, когда он видит кого-то из них, — покачав головой, отозвалась она.

После ее слов я неожиданно осознала, что в последнее время мы с парнем почти не общались: лишь редкие обеды в столовой, парочка мимолетных встреч в коридоре и один вечер в городе, когда я клевала носом.

Я правда могла не обратить внимания, ведь раньше тонула в собственной ненависти, а после мы уже не проводили столько времени вместе. Все мои свободные часы отнимали занятия, турнир и вечера на складе.

«Надо бы это исправить… И поговорить с ним самой, как с Кирстен», — решила я, еще не подозревая, что времени у меня на это оставалось совсем чуть-чуть.

Я прибежала в столовую рано. Одна, без привычной компании. В конце занятия устроили проверочную работу, и поскольку я сдала ее одной из первых, меня отпустили пораньше. Быстро сложив на поднос еду для себя и Кирстен, я кинулась к нашему любимому столику у окна.

Заняв наше место, принялась ждать, бездумно осматриваясь. Обеденный зал был едва ли не самым огромным помещением в замке и вмещал в себя практически всех студентов одновременно. От этого в часы перерыва здесь постоянно царил шум.

Друзья задерживались. Но неожиданно в столовую вошел ректор академии. С его появлением студенты оживились, провожая его спину взглядом.

Я нахмурилась. Мужчина шел в противоположную сторону помещения, за ним по пятам спешили его секретарь и магистр Льюис. Я с трудом вспомнила имя преподавателя, ведь он не вел у меня никаких занятий.

— Привет, водница. — Внезапно напротив меня бесцеремонно уселся Альбер. Он осмотрел мой поднос, чуть скривился и добавил: — У меня к тебе дело, дорогая, и оно в твоих же интересах.

Студенты не знали, куда глядеть: то ли на нас, то ли на главу учебного заведения. Димитар обернулся, бросив грозный взгляд в никуда, и чужое внимание стало менее заметно. Но я все равно ощущала его, словно нежеланные прикосновения, оставляющие следы на коже.