Солнце уже начало подниматься достаточно высоко. Хорошо, что осень на дворе, оно не печёт, но согревает, потому что на улице достаточно прохладно. Зимний тепловой купол над территорией академии ещё не активирован, а за ночь температура прилично опускается.

Осталось три круга, де Кобелье в нормальном расположении духа, значит, время ещё есть, решила я. Немного сбавляю темп, чтобы передохну́ть. Смотрю на магистра, а он в этот момент смотрит на меня и прожигает недовольным взглядом, тыча в циферблат часов.

Отворачиваюсь, чтобы он не видел и закатываю глаза. Ясно, отдыхать нельзя, ускориться можно. Не всё так гладко по времени, как казалось или просто кобель придирчивый попался. Оставшиеся три круга пролетают, точнее, я их пробегаю. Пришла пятая из двадцати адептов нашей группы.

Стою, поставив ладошки на колени, согнувшись и оттопырив свои идеальные ягодицы. Я же говорила, с самооценкой у меня всё отлично. Пытаюсь отдышаться, всё-таки утренний сон это моё, а вот утренний бег совсем не моё. Слышу покашливание сзади меня, резко поднимаюсь и разворачиваюсь.

— Поздравляю, адептка де Ришелье, ваш результат засчитан, — и опять этот насмешливый взгляд. Он по-другому смотреть не умеет?

— Спасибо, магистр, — отвечаю, чтобы отвязался, но нет.

— Ты на все пары опаздываешь, Лея? — фи, да что ты с ним будешь делать, опять на «ты» перешёл и имя моё без внимания не оставил.

— Никак нет, магистр, — вру. Бессовестно, не по-драконьи, вру.

— На тебя лежат старые жалобы в архиве деканата ото всех преподавателей. Говоришь, значит, не опаздываешь? — теперь прищур со смешинками. Скучно стало? Поговорить не с кем? Ночь спал, заскучал и теперь отрывается?

— Считаешь, что десяти магистрам почти одновременно показалось? — продолжает неуважаемый.

А я отвечаю, будто у меня магстинка заела: — Никак нет, — а что я скажу ему? Вообще удивлена, что они, оказывается, жалобы писали. Я вроде в аудитории всегда заходила с милой улыбкой дракончика — одуванчика. Неужели не срабатывало? Или они на сотое опоздание всё-таки не выдержали и написали?

Ох, золотой человек — наш прошлый престарелый декан, чихать он хотел на жалобы и на опоздания. Ему лишь бы быстрее на пенсию уйти, только она его и волновала. И ушёл ведь, но улики не уничтожил, а теперь де Кобелье намерен на мне из-за них оторваться.

— Что ж, раз признаваться ты не хочешь, а ведь я не поленился и уточнил правдивость и актуальность жалоб у самих преподавателей, — кошмар какой, магистры такими занудными казались, а оказались ещё и ябедами, — я решил назначить тебе наказание.

Что? Вот теперь я не выдержала и одарила его злым взглядом красных, горящих огнём, глаз, прямо и упрямо смотря в его смеющиеся глаза. На что он только улыбнулся. Ой! Как-то соблазнительно у него получилось… тьфу ты! Мысленно три поцелуя в небо и жест «сердечко». Чур меня! Кобель! Никакой не соблазнительный.

— Наказанием за опоздания будет месяц отработки моим секретарём после занятий, — древние драконы, спасите. Или рогатые, откройте врата в своё царство тьмы подо мной прямо сейчас, — сегодня начинаешь.

И вновь кобелиная улыбочка.

Великие, кажется, двадцать два года жизни всё-таки мой предел. Если его не прибью я, то за мой язвительный язык, меня прибьёт он.

Ух, магистр Николас де Лорелье, зря ты всё это затеял.

10. Глава 10. Ненавижу!

Лея

Уже неделю я отрабатываю своё наказание секретарём у декана боевого факультета магистра де Лорелье.

В мои задачи входит: приносить Его Величеству кобелю кофе, разбирать корреспонденцию и следить за канцелярией.