Решив, что пора действовать, а не стоять на месте, я протянула руку к письменным принадлежностям, но прикоснуться к ним не успела. Перо и бумага засветились ярким желто-белым светом и остались висеть в воздухе. Я оглянулась на преподавателей, но они что-то эмоционально обсуждали и в нашу сторону не смотрели. Подошла к следующему столику, заметив, что Сашка стоит уже возле четвертого и с азартом перебирает какие-то пробирки. Я повертела в руках странные черные кубики, прикидывая, что это такое, и не найдя достойных предположений, отправилась дальше.

Продвигаясь вперед и удивляясь прямо-таки безумному количеству столиков, которые, казалось, никогда не закончатся, я рассматривала предметы. Некоторые из них были узнаваемы — чайная пара, колье, цветы, вода, маленький смерч. Но были и те, что я видела впервые и о назначении которых могла только догадываться. Странные порошки, кристаллы, непонятные палочки. Когда прошло почти три часа, и осталось всего три столика, я еле стояла на ногах от усталости. Едва я дотронулась до последнего предмета, как пол снова засиял, а зала стала сужаться до прежних размеров.

Директор и эльф ждали нас там же, где мы их оставили. Профессор Рин подошел к нам, велев вытянуть руки и произнести какие-то непонятные слова, которые мне показались абракадаброй, если честно. Но только я их произнесла, как в протянутых ладонях оказался свиток, перевязанный черной лентой. Точно такой же в руках держал и Сашка.

— Открываем, читаем и рассказываем, — бодро сказал директор, а эльф с любопытством посмотрел на нас.

Пока я развязывала ленту и всматривалась в тонкие завитушки букв, Сашка начал отчет.

— Основной талант — рисование, — спокойно сказал он.

— Магическое рисование, — поправил профессор Рин, оказываясь рядом. — Замечательный дар! При должной тренировке ты сможешь оживлять то, что нарисовал, — раз, и попадать в свои рисунки — два.

Глаза Сашки стали огромными. Я тоже так поразилась, что оторвалась от разглядывания букв в своем свитке, которые никак не складывались в предложения.

— Редкий к тому же, — улыбнулся директор Академии Магических Талантов.

— Плюс три таланта бонусом, — добавил профессор Рин, отбирая у Сашки лист бумаги. — Создание иллюзий, маскировка и трансформация вещей. Потрясающе, — протянул эльфийский полукровка.

— Что в минусах? — заинтересованно спросил директор Ранас.

— Все, что связано с созданием и написанием заклинаний, а также отсутствие способностей для общения с магической фауной и бытовые заклинания, — отозвался профессор Рин.

— Понятно. В расписании будут обязательные для всех студентов предметы, без которых в нашем мире не проживешь. Это география, в которую помимо прочего войдут курсы по изучению особенностей рас на Эфре и история нашего мира, магбиология — изучение животного и растительного мира, медицина, боевые навыки с магией и без нее, а так же физическая подготовка и медитации, распознавание ядов, ловушек и прочих опасностей, составление зелий, законодательство Эфры. И плюс четыре предмета по специализации, на которых ты должен развивать свой талант, — невозмутимо выдал директор Сашке, который выглядел так, словно лотерею выиграл на десяток миллионов. — И да, еще магархитектура и ювелирное дело.

— Саш, отомри, — весело позвала я друга.

— А?

Я хихикнула.

— Сколько длится обучение? — осторожно спросила я, понимая, что в моем расписании будет не меньшее количество предметов.

— Десять лет, — ответил профессор Рин.

Я представила, как выйду отсюда тридцатипятилетней старушкой, особо никому не нужной, но при этом дипломированным магом, и пригорюнилась. А Сашке хоть бы хны, радуется, как ребенок, не понимая, сколько неприятностей огреб себе на голову.