— Посидите в зале ожидания, пока будет идти проверка письменной работы, — попросила женщина-офицер, указывая рукой на зал, в котором трудилось множество людей в синей форме.

Хотя сколько среди них было людей, а сколько ларков — это ещё вопрос.

Полностью вымотанная и опустошённая, с ощущением жара и ломоты в теле, я протиснулась между столами сотрудников, отыскала взглядом диван в углу и аппарат по выдаче воды. Пить хотелось страшно, но у меня не было ни единого кредита, чтобы купить бутылку. С сожалением прошла мимо, примостилась на краю мягкого дивана и, откинувшись на спинку, прикрыла веки.

Что теперь будет, если меня не возьмут? После всех этих тестов была абсолютно уверена, что такие, как я, не нужны Академии. Зачем? Можно взять кого-нибудь с образованием, с рекомендациями, кто умеет решать все эти сложные волновые уравнения. Со здоровыми ногами, в конце концов. Не знаю, сколько я так сидела, но в какой-то момент почувствовала, что диванная подушка рядом со мной ощутимо прогнулась.

Открыла глаза и уставилась на командора Грешх-ана. Сейчас, когда испытание было уже позади и я никуда не спешила, взгляд выцепил и необычные нашивки на рукавах мундира, и морщинки около глаз и рта мужчины, и даже то, что несколько прядей командора были не столько золотые, сколько практически белые. А ведь ларки живут дольше и стареют гораздо медленнее захухрей. Сколько же ему лет?

Офицер поставил передо мной бутылку с водой из того самого аппарата.

— Ты молодец, я видел твои результаты. Пей, Вивьен, заслужила.

Смущённо оторвалась от созерцания своего соседа и потянулась к бутылке. О, Вселенная! Это была самая вкусная вода, которую мне когда-либо доводилось пробовать! Чистая, с лёгким солоноватым привкусом, освежающая и прохладная. Даже першение в горле поутихло.

— Нравится? — спросил мужчина и, не дожидаясь ответа, добавил: — Это с моей родной планеты. С Ларка.

— М-м-м-м, очень вкусно, — призналась искренне. — Хотя, наверное, вода с любой планеты окажется вкуснее, чем наша, с Захрана. Здесь чаще всего продаётся дистиллят, обогащённый искусственно-синтезированными минералами. А не хочешь её, можно попить ржавую, прямо из-под крана. Правда, не факт, что не отравишься.

Мужчина усмехнулся.

— С любой, да не с любой. Так это и есть основная причина, почему ты хочешь попасть в Академию? Поиски лучшей жизни? Желание потреблять натуральные продукты?

Взгляд командора сделался неожиданно серьёзным. Я поёжилась. С одной стороны, да, до сих пор искренне считала, что любая другая планета или просто космическая станция будут лучше Захрана, с другой стороны — это не являлось главной причиной. Если бы всё, что меня не устраивало здесь, касалось лишь экологии и продуктов питания, я бы не пришла на тестирование. Но признаться совершенно незнакомому мужчине в истинных мотивах было откровенно стыдно. Никогда не любила ябед и сама старалась не жаловаться на жизнь. Такое поведение казалось мне недостойным.

— Даже если и так, — гордо вскинула подбородок, — что в этом плохого?

Зрачки Грешх-ана на миг вытянулись в тонкие вертикальные полоски, но собеседник почти сразу же моргнул и покачал головой.

— В этом нет ничего плохого, — с тяжёлым вздохом произнёс он. — Просто я должен понимать мотивацию тех, кто стремится попасть в Академию. Когда люди или любые другие гуманоиды от чего-то бегут, они полны запала, энергии. Зачастую их порыв можно спутать с желанием что-то сделать и чего-то добиться. Но на самом деле налицо два в корне противоположенных стимула. Первые бегут от разрушений, а вторые хотят созидать.