И сейчас на ее счету — что просто поразительно! — не было ни одного промаха, за который можно было назначить отработку. Ну, если не учитывать старые грешки…

— За что я должна отработать? — подала она голос, когда мы вошли в аудиторию.

Черт его знает за что.

Но не могу же я отпустить ее после того, как с таким остервенением вырвал из лап адепта? Вообще не могу.

— Покажите мне конспекты, которые вы вели на моих занятиях, — сказал решительно, повернувшись к ней.

И чуть не обомлел от сверлящих меня глазищ и от того, как она с задумчиво-хмурым видом покусывает нижнюю губу. Так и захотелось дотронуться до этих розоватых губ, слегка оттянуть и услышать свое имя…

Заложил руки за спину. На всякий случай.

— Конспекты? — уточнила, переплетя между собой пальцы. — Я не вела…

— Отлично! — выдал с энтузиазмом. Она аж отшатнулась, округлив и без того большие глаза.

Взял со стола записи одного из адептов, бросил на парту и добавил:

— Перепишите все термины, определения и формулы. Здесь и сейчас. Тетради оставьте на столе, аудитория закроется сама после вашего ухода.

Я уже хотел выскочить, бросив ее наедине с конспектом и проклятиями, которые она наверняка произносила мысленно по отношению ко мне.

Но она задержала, нагло перегородив путь своей маленькой фигуркой.

— Это обязательно, магистр? — улыбнулась в своей манере.

Это обезоруживало. Абсолютно всегда. Я ощущал себя голым перед ней и лишенным магии, стоило улыбке озарить это хитрое личико.

— Разумеется, — произнес слегка глухим, но по-прежнему твердым голосом.

Однако ей этого хватило. Всего лишь одного шаткого, неуверенного звука в моем голосе, выдавшего меня с потрохами. Вряд ли она догадывается о слабости, которую я к ней питаю, но знает точно, что может вывести меня из равновесия. И нахально этим пользуется.

— Может, лучше выпьем чаю?

Чай? Где-то я уже слышал это.

Не успел разбить ее замыслы в пух и прах: она безжалостно приблизилась, деря своим ароматом ноздри. Близко. Опасно близко.

Втянул в себя воздух, пропитанный ее особым запахом, и чуть не сорвался. Чуть не прижал ее к себе. Чуть не потянулся к губам. Чуть не забыл про все на свете и не решил выпить с этой искусительницей чертов чай.

Вовремя остановил: ткнул ей пальцем в лоб, не давая стать еще ближе. Ее это изумило, а меня покоробило. Палец, серьезно? Я с ужасающей ясностью осознал, что могу позволить себе коснуться ее только пальцем. Но этого могло быть достаточно, чтобы свести меня с ума. И ее, возможно, тоже…

Резко отшатнулся, дернулся к двери, выдав:

— У вас много работы, адептка.

— У меня же окно! — воскликнула возмущенно. Кажется, первый план по совращению ректора-идиота провалился, и она решила одержать победу иным способом. — Почему я должна делать это прямо сейчас?

Сколько же усилий понадобилось, чтобы подавить желание показать, за что и почему она должна была это сделать. И хотя я смутно понимал, что она не виновата в том, что меня к ней тянет (хотя это наглая ложь, еще как виновата), я все равно желал схватить ее, усадить на стол, сорвать одежду и…

И, в общем-то, нельзя.

— Потому, — выдохнул первое приличное слово, которое пришло на ум, и вышел в коридор с такой тяжестью в груди, что она едва не затянула меня обратно в кабинет.

11. Глава 11. Гадание на ромашке. Деймон

— Ты сегодня удивительно жесток, — прокомментировал мой очередной выпад Винстан.

Мы уже около получаса боролись на заднем дворе академии. Довели себя до такого состояния, что с нас бежал пот — рубахи можно было руками выжимать. Лютый мороз, сплошные сугробы, еще и небо хмурится, а мне жарко до такой степени, что я готов нырнуть в снег нагишом.